Повесть «Пиковая дама» А. С. Пушкина была написана в 1833 году. Прочитать краткое содержание «Пиковой дамы» по главам для ознакомления с произведением можно на нашем сайте. Повесть написана в традициях литературного направления реализм. Идея и сюжет произведения были подсказаны писателю молодым князем Голицыным, который как-то смог отыграться, поставив, по совету своей бабушки Н. П. Голициной, во время игры на три карты. Голициной в свое время, подсказал эти карты сам Сен-Жермен.
Вдохновение
Образ старой графини был вдохновлен княгиней Натальей Петровной Голицыной ( Принцессой Усы ), служившей фрейлиной 5 русских императоров и которой было 92 года, когда Пушкин писал «Пиковую даму». Согласно легенде, Голицын был успешным игроком. Когда ее внук проиграл значительную сумму денег в карты и пришел к ней просить денег, Голицына вместо этого раскрыла ему секретные три карты, которые граф Сен-Жермен показал ей в Париже. Однако, в то время как графиня умерла в рассказе, Голицына пережила Пушкина и достигла девяноста семи лет.
Критики утверждали, что граф Сен-Жермен имеет историческое значение в этой истории. Сен-Жермен является тезкой главного героя истории, Германа. Помимо этого, исторический Сен-Жермен может представлять фигуру отца Германа, антитезу герою Германа или бывший любовный интерес графини, которая стремится отомстить за свою смерть, заставив Германа выбрать неправильные карты.
Карточная игра в фаро также играет важную роль в повести Пушкина. В игре игрок делает ставку на выигрышную карту. Затем дилер начинает переворачивать карты, сжигая первую (известную как «газировка») слева от себя. Вторая карта кладется лицевой стороной вверх справа от него; это первая выигрышная карта. Третья карта кладется лицом вверх в левую стопку как проигравшая. Дилер продолжает переворачивать карты, чередуя стопки, пока ставка не будет выиграна или проиграна.
Основные персонажи повести
Главные герои:
- Германн – военный инженер, сын обрусевшего немца, получивший в наследство маленький капитал, был «скрытен и честолюбив».
- Лизавета Ивановна – молодая барышня, бедная воспитанница графини***.
- Графиня *** – восьмидесятилетняя женщина, бабушка Томского, знающая «тайну трех выигрышных карт», в повести является олицетворением судьбы.
Другие персонажи:
- Поль Томский – внук старой графини ***, приятель Германна.
- Чекалинский – мужчина шестидесяти лет, известный московский игрок.
- Нарумов – конногвардеец, приятель Томского и Германа.
Гоголь «Пиковая дама» очень краткое содержание
Действие повести происходит в начале XIX века в Петербурге.
Главный герой повести – молодой инженер Германн. Однажды он слышит загадочную историю о графине Анне Федотовне Томской. Судя по слухам, графиня может называть человеку три карты, которые обязательно принесут ему выигрыш.
Небогатый, но расчетливый и Германн хочет попытать счастье. Он надеется, что старуха назовет ему три заветные карты. Чтобы встретиться с графиней, он решается на авантюру: он очаровывает воспитанницу графини – милую и наивную девушку Лизу. В конце концов Лиза соглашается на тайное свидание. Она рассказывает ему, как незаметно проникнуть к ней в дом ночью.
Следуя советам Лизы, Германн пробирается в дом графини. Он прячется в покоях графини. Когда старуха остается одна, Германн умоляет ее назвать три карты, которые принесут выигрыш. Старуха упрямится, и Германн угрожает ей пистолетом. Внезапно испуганная графиня умирает.
Старуху хоронят. В ночь после похорон к Германну является призрак графини. Старуха называет Германну три заветные карты – тройка, семерка, туз, которые должны принести ему выигрыш.
Вскоре Германн получает шанс сыграть в карты с богатыми соперниками. В первый вечер Германн ставит крупную сумму, 47 тысяч, на тройку и выигрывает. На следующий день он ставит на семерку и снова выигрывает. На третий день он ставит все на туза. Вскрыв карту, он обнаруживает вместо туза пиковую даму. Из-за этой карты Германн проигрывает все деньги.
После проигрыша Германн сходит с ума, а Лиза благополучно выходит замуж за другого мужчину.
Короткий пересказ «Пиковая дама» Пушкина
Перед нами – уникальное, одно из наиболее известных произведений А.С. Пушкина – Пиковая дама. Небольшое по объему — всего семь глав, — оно включает в себя не мало интересного – смесь фантастики и реальности, характеры и поступки – все в Пиковой даме весьма заманчиво. Повествование начинается с рассказа о том, как однажды играли в карты у конногвардейца Наумова. Кто-то выигрывал, кто-то проигрывал. Но был один — немец Германн – не игравший совершенно, но с алчным блеском в глазах следивший за игрой. На вопрос, почему он не играет, отвечал: Игра занимает меня сильно, но я не в состоянии жертвовать необходимым в надежде получить излишнее. Кроме Германна на сцене присутствуют: Томский, его бабушка – графиня, и ее воспитанница Лизавета.
Томский делится с товарищами, рассказал о том, что лет шестьдесят назад его бабушка часто посещала Париж, была там весьма известной особой, часто играла и однажды – даже проиграла герцогу Орманскому очень значительную сумму. Приехав домой попыталась выудить у мужа требуемых денег, но тот, несмотря на то, что боялся ее как огня, заявил, что этот проигрыш слишком велик для их бюджета. Нечего делать, бабушка решила обратиться к графу Сен – Жермену, известному авантюристу, бывшему, правда, с ней в хороших отношениях. Стала просить денег, но он отказал ей в том, но – открыл некую тайну – а именно – три карты, которые всегда были выйгрышными. При этом поставил одно условие – сыграть лишь однажды и более не играть после. В тот же день графиня, появившись в Версале, отыгрывается и уезжает домой…
Рассказ о бабушке Томского сильно действует на Германна, ему очень хочется, чтобы старая графиня открыла ему тайну, он беспокойно спит, днем и ночью бродит у дома графини, пока однажды в окне не замечает голову молодой девушки. У него возникает коварный план. Девушка — а именно ее и зовут Лизавета, бедная воспитанница графини – пренесчастное создание, которую все знали, и никто не замечал – начинает получать записки и письма от загадочного офицера, полные страсти и признаний в любви. Первоначально ее это шокирует, но вскоре она решается ему сама отвечать.
Проходит две недели и Лизавета назначает нашему герою свидание в доме графини, предварительно описав расположение комнат в доме, как пройти в дом, незаметно и тихо. Германн приходит – на дворе почти двенадцать часов ночи – и первым делом идет в комнату графини. Она, страдая бессонницей, сидит у окна. Германн требует от нее тайны, она молчит, он умоляет, она молчит. Он вынимает незаряженный пистолет, и старуха падает замертво. Германн идет в комнату Лизаветы, раскрывает ей всю правду, она горько плачет, поняв, что деньги, только деньги двигали им, а не любовь; она же – ни кто иная, как подсобница разбойника.
На следующий день графиню хоронят. Германн приходит на службу, и, когда подходит к гробу, ему кажется, что покойница посмешливо глядит на него и подмигивает. На следующую ночь наш герой долго не может уснуть, а когда засыпает, будит шум. В комнату вплывает женская фигура графини. Я пришла к тебе против своей воли — заявляет она, и добавляет: Тройка, семерка, туз – вот выигрышные карты, но выиграв на них однажды, ты не должен будешь после играть до конца дней. И женись на Лизавете, я прощаю тебе мою смерть…
Вскоре в Москве останавливается общество богатых игроков. Германн решает воплотить в жизнь услышанное от старухи. Первые два дня ему это удается, выпадает тройка и семерка – он выигрывает баснословные деньги. В третий день он ставит на свои прошлые выигрыши, с уверенностью, что выпадает туз, но выпадает пиковая дама – которая, как ему кажется, подмигивает ему, усмехаясь. Старуха – в ужасе кричит Германн…
Вскоре Лизавета выходит замуж за порядочного молодого человека, а Германн попадает в Обуховскую больницу, где ежесекундно шепчет себе под нос: Тройка, семерка, туз! Тройка, семерка, дама! – и не отвечает ни на какие вопросы. Так заканчивается произведение Пиковая дама.
Читайте также: Поэма «Бахчисарайский фонтан» Пушкина была написана в 1821–1823 годах, во время южной ссылки поэта. Для читательского дневника и подготовки к уроку литературы рекомендуем прочитать краткое содержание «Бахчисарайский фонтан». В Крыму Пушкин посетил знаменитый Бахчисарайский дворец крымских ханов. Окутанное тайнами и легендами старинное здание настолько впечатлило Пушкина, что он решил написать о нем поэму.
Стиль
Пушкин использует метапоэтические моменты на протяжении всего рассказа, чтобы поставить под сомнение надежность рассказчика и определить жанр произведения. Эти метапоэтические моменты относятся к истории, имеющей внутреннее отношение к историям. Один из ярких примеров этого имеет место после встречи Германа с призрачной формой графини. После ее ухода Германн немедленно записывает свое видение, записывает его на бумаге и пишет небольшой рассказ в рамках более крупного рассказа «Пиковая дама» . Второй пример — когда Томский и его бабушка говорят о традиционных сюжетных линиях русского романа, существование которых его бабушка отрицает.
Адаптации
Одной из самых заметных адаптаций «Пиковой дамы» был фильм Анатоля де Грюнвальда, завершенный в 1949 году. Этот фильм известен своей верностью оригинальной истории с некоторыми отличиями, такими как описание предыстории о том, как графиня приобрела секрет трех выигрышных карт. Этот фильм был снят Торольдом Дикинсоном, получил признание критиков и был номинирован на премию BAFTA как лучший британский фильм.
Рассказ Пушкина неоднократно обрабатывался в разных средах. Это включает:
- 1864 Немецкая оперетта по Зуппе
- 1890 опера на русский композитор Петр Ильич Чайковский
- Русский немой короткометражный фильм 1910 года режиссера Петра Чардынина
- 1916 русский немой фильм режиссера Протазанов
- 1927 немецкий немой фильм
- 1947 эпизод американского радио программы Mystery в воздухе , в главной роли Питера Лорре .
- 1960 советский фильм режиссера Романа Тихомирова
- 1982 советский фильм на Игоря Масленникова
История также была адаптирована для радио, в том числе:
- 9 ноября 1947 года в сериале » Тайна в воздухе» с Питером Лорре в роли Германа.
- адаптация BBC Radio 4 1997 года для сериала » Послеобеденная драма» с Грегом Уайзом и Амандой Рут
внешние ссылки
 |
В Wikisource есть оригинальный текст, относящийся к этой статье: |
Содержание «Пиковой дамы» по главам с цитатами
Глава 1
«Однажды играли в карты у конногвардейца Нарумова». Ведя светскую беседу после игры, мужчины удивляются одному из присутствующих – Германну, который весь вечер следил за игрой других, но сам при этом не играл. Мужчина ответил, что его игра сильно занимает, однако он не в состоянии «жертвовать необходимым в надежде приобрести излишнее».
Один из гостей – Томский, заметил, что Германн немец, а потому расчетлив и его отношение к игре легко объяснимо. Что же действительно удивляло Поля, так это то, почему не играет его бабушка Анна Федотовна.
Шестьдесят лет назад она, будучи в Париже, проиграла при дворе очень крупную сумму герцогу Орлеанскому. Муж категорически отказался оплачивать долг Анны Федотовны, поэтому она решила обратиться к богачу Сен-Жермену. «Старый чудак» вместо того, чтобы одолжить денег, раскрыл женщине тайну трех карт, которые непременно помогали выиграть, если ставить на них подряд. В тот же вечер женщина полностью отыгралась, однако после этого случая графиня никому не раскрывала секрета. Гости с недоверием отнеслись к этой истории.
Глава 2
Графиня ***, бабушка Томского, «была своенравна, как женщина, избалованная светом, скупа и погружена в холодный эгоизм, как и все старые люди, отлюбившие в свой век и чуждые настоящему». Постоянно жертвой упреков и капризов старухи была ее воспитанница, барышня Лизавета – «пренесчастное создание». Девушка везде сопровождала старуху, на балах «сидела в углу, <…> как уродливое и необходимое украшение бальной залы», «в свете играла она самую жалкую роль. Все ее знали и никто не замечал», поэтому барышня терпеливо ждала своего «избавителя».
Через несколько дней после вечера у Нарумова возле окна Лизаветы появился молодой инженер, которого девушка заметила, сидя у окна за пяльцами. «С того времени не проходило дня, чтоб молодой человек, в известный час, не являлся под окнами их дома». Через неделю Лизавета ему впервые улыбнулась.
Этим тайным поклонником был Германн. Рассказ Томского о картах «сильно подействовал на его воображение», поэтому Германн решил, что должен обязательно узнать секрет графини. Однажды гуляя по Петербургу, мужчина случайно приходит к ее дому. После этого Германну приснился сон, как «он ставил карту за картой, гнул углы решительно, выигрывал беспрестанно, и загребал к себе золото, и клал ассигнации в карман». Утром мужчина вновь приходит к дому графини и в окне видит Лизавету – «эта минута решила его участь».
Глава 3
Лизавета получает письмо от тайного поклонника, в котором он признавался ей в любви. Барышня пишет ответ и возвращает послание Германна, бросив ему письмо на улицу через форточку. Но это не остановило Германна – он начал слать письма девушке каждый день, прося свидания. Наконец Лизавета уступила, бросив ему в окошко послание, в котором объяснила, как незаметно прийти к ней в комнату ночью, пока графиня будет на балу.
Проникнув ночью в дом графини, Германн спрятался в кабинете, ведущем в комнату графини. Когда старуха осталась одна, мужчина вышел к ней. Прося графиню не кричать, он объяснил, что пришел за тем, чтобы узнать тайну трех карт. Видя, что старуха не хочет делиться с ним секретом, мужчина достал пистолет (как после оказывается – незаряженный). Испугавшись вида оружия, графиня умирает.
Глава 4
Лизавета, сидя в это время в своей комнате в ожидании Германна, вспоминает слова Томского, которыми он охарактеризовал своего друга (Германна) с «профилем Наполеона и душой Мефистофеля» на балу: «у этого человека по крайней мере три злодейства на душе».
Тут к ней заходит сам Герман и рассказывает, что был у графини и виновен в ее смерти. Девушка понимает, что мужчина на самом деле искал встречи с ней ради обогащения, а она, по сути, является помощницей убийцы. Лизавету поражает внешнее сходство мужчины с Наполеоном. Утром мужчина тайно покидает дом.
Глава 5
Через три дня Германн отправился в монастырь, где отпевали графиню. Когда он подошел к гробу и посмотрел на покойницу, ему показалось, что «мертвая насмешливо взглянула на него, прищуривая одним глазом». Отступив назад, Германн упал в обморок.
Ночью мужчина проснулся без четверти три и услышал, как кто-то сначала постучал к нему в окно, а затем вошел в комнату. Это была женщина в белом платье – покойная графиня. Она сказала, что пришла к нему не по своей воле, а чтобы исполнить его просьбу. Графиня открыла тайну трех карт – «тройки, семерки и туза», однако оговорилась, что выигрыш ждет мужчину только при условии, что он «в сутки более одной карты» не будет ставить, после всю жизнь играть не будет и женится на Лизавете.
Глава 6
Эти три карты не выходили из головы Германна. Как раз в это время в Петербург приехал известный игрок Чекалинский. Германн решается сыграть с Чекалинским и первый раз, поставив на тройку 47 тысяч, выигрывает. Получив выигрыш, он сразу уехал домой.
На следующий день Германн поставил все деньги на семерку. Выиграв 94 тысячи, мужчина «с хладнокровием и в ту же минуту удалился». На третий день Чекалинский раздал пиковую даму и туз. Германн, воскликнув, что его туз побил даму, вдруг пригляделся и увидел, что на самом деле вытянул даму: «В эту минуту ему показалось, что пиковая дама прищурилась и усмехнулась. Необыкновенное сходство поразило его… — Старуха! — закричал он в ужасе».
Заключение
После случившегося Германн сошел с ума и попал в Обуховскую больницу. Лизавета вышла замуж за сына бывшего управителя графини.
Вывод
В повести «Пиковая дама» Пушкин впервые в русской литературе затронул тему преступления, злодеяния против человека. Автор показал, что зло всегда порождает зло, приводя к отчуждению от общества и постепенно убивая в преступнике человека.
Краткий пересказ «Пиковой дамы» позволяет быстро ознакомиться с содержанием повести, а также освежить в памяти основные события, однако для лучшего понимания произведения рекомендуем прочесть повесть полностью.
Это интересно: Цикл «Повести Белкина» написал Пушкин в 1830 году, изучают в 4 классе на уроке литературы. Рекомендуем прочитать онлайн краткое содержание «Повести Белкина» по главам. В цикл вошли 5 повестей покойного И. П. Белкина – выдуманного персонажа. Каждый рассказ посвящен жизни представителей разных социальных слоев.
Сюжет повести «Пиковая дама» по плану
Действие повести происходит в Петербурге в первой половине XIX века.
История о графине
Однажды молодой инженер Германн слышит от своего приятеля любопытную историю о графине Анне Федотовне Томской. Будучи молодой, графиня проиграла в карты крупную сумму денег. Один знакомый открыл графине тайну, которая помогла ей в тот же день отыграть долг. Уже много лет графиня хранит этот секрет. Только однажды она сделала исключение и помогла одному человеку: она назвала ему три карты, которые принесли ему выигрыш.
Встречи под окнами Лизы
Небогатый, но расчетливый Германн ищет способ познакомиться с графиней. Он надеется, что она назовет ему три карты, которые принесут выигрыш. Чтобы встретиться с графиней, Германн решается на авантюру. Он хочет очаровать воспитанницу графини — милую и неопытную девушку Лизу. Германн приходит к ее окнам и подолгу смотрит на нее. Доверчивая Лиза обращает внимание на молодого человека.
Встреча Германна с графиней
Спустя три недели тайной переписки Лиза соглашается на тайное свидание. В записке она объясняет Германну, как тайно попасть в дом, пока она с графиней будет на балу. Пробравшись ночью в дом, Германн не идет к Лизе, а прячется в комнате старухи. Когда графиня остается одна, Германн появляется и умоляет ее называть три заветные карты, которые принесут выигрыш. Но старуха отказывается ему помочь. Тогда Германн угрожает ей пистолетом. От испуга графиня умирает.
Признание Лизе
Покинув графиню, Германн приходит в комнату Лизы и сообщает, что старуха умерла. Он рассказывает Лизе правду о том, что ему была нужна не Лиза, а старуха и ее карточный секрет. Лиза понимает, что Германн жестоко воспользовался ею. Утром с помощью Лизы Германн тайно выбирается из дома.
Призрак графини
Три дня спустя Германн приходит на похороны графини в надежде получить ее прощение и очистить совесть. На похоронах, подойдя к гробу, Германн видит, как старуха ему как будто бы подмигивает. Ему становится не по себе. В ту же ночь Германну является призрак графини и называет ему три заветные карты, которые принесут ему выигрыш: тройка, семерка и туз.
Проигрыш
Вскоре на светском вечере Германну выпадает шанс сыграть в карты. Он ставит 47 тысяч рублей на тройку и выигрывает еще столько же. На следующий день Германн ставит на семерку все деньги и снова выигрывает. На третий вечер Германн ставит все свои деньги на туза. Когда вскрываются карты, Германн обнаруживает, что вместо туза у него лежит пиковая дама. В результате он проигрывает все деньги.
Заключение
После проигрыша Германн сходит с ума и попадает в психиатрическую больницу. Лиза выходит замуж за уважаемого и состоятельного человека.
Читайте также: Повесть А. С. Пушкина «Выстрел» была написана в 1830 году и вошла в известный болдинский цикл писателя «Повести Белкина». Прочитать краткое содержание «Выстрела» Пушкина вы можете на нашем сайте. Предлагаемый пересказ поможет ознакомиться с сюжетом произведения и подготовиться к уроку русской литературы.
Видео краткое содержание Пиковая дама Пушкина
Однажды, долгой зимней ночью, несколько молодых людей коротали время за картами. Уже перед самым рассветом, когда поданное шампанское немного оживило полусонную компанию, произошел один занимательный разговор. Гости подшучивали над молодым инженером Германном, который с удовольствием наблюдал за игрой, но сам карт в руки не брал…
Странно этот факт отмечать, но в России есть свой хоррор-режиссер. Это Святослав Подгаевский, и за его плечами уже 5 фильмов ужасов. Пятый — «Яга. Кошмар темного леса» — сейчас на стадии пост-продакшна, а прошлый — «Русалка. Озеро мертвых» — продолжает осваивать иностранные кинотеатры: лента удивительно хорошо продается за рубежом. Правда, преодолеваемые денежные горизонты ничего не говорят о качестве снимаемого Подгаевским. Каждая из его картин — это скорее неудача для жанра в России, ведь художественных побед в его работах нет.
Как раз среди фильмов Подгаевского и находим «Пиковую даму: Черный обряд» — попытку сыграть на известной детской байке про зловещую женщину, которую можно вызвать с помощью зеркала и бесхитростного набора действий. Лента, как и большинство российских хорроров, заканчивается плачевно (как для героев, так и для зрителей) и достаточно… финально, что ли. Но продюсеры все-таки решили побольше выжать из городской легенды и сделать продолжение, снять которое выпала честь блеснувшему короткометражкой по Стивену Кингу дебютанту Александру Домогарову мл. Единственная загвоздка (или удача): «Зазеркалье» продолжением не оказалось.
Пиковая дама. Зазеркалье (2019)
ужасы
Режиссер: Александр Домогаров-мл.
В ролях: Ангелина Стречина, Даниил Муравьев-Изотов, Владислав Коноплёв, Эльвира Шилова, Клаудиа Бочар
Премьера: 14 марта 2019 года
Девочка-подросток Оля и её младший брат Артём в ходе несчастного случая потеряли маму. Отец (который Оле приходится отчимом) отправляет детей в странную школу-интернат, расположенную в старинном особняке девятнадцатого века. Там Артём начинает видеть образ матери, зовущей его то куда-то в подвал, то на дно речки. Оля и её новые приятели, пытаясь выяснить, что такого забыл Артём в подвале, натыкаются на странный символ на зеркале. Самый умный из них рассказывает, что этот знак используют, чтобы призвать Пиковую Даму — что ребята недолго думая и делают. Последствия, очевидно, неминуемы.
Кадр из фильма «Пиковая дама: Зазеркалье»
Как и в случае с её собратьями, о «Пиковой даме» уж больно велик соблазн писать не как об отдельно стоящем произведении, а как о части большого нарратива «российского хоррора™». Он ведь действительно пока существует как однородный организм — занимается им преимущественно одна студия, а каждый новый фильм несёт за собой вереницу прошлых ошибок (и пытается хотя бы от части из них избавиться). В общем-то, всё жанровое кино, никогда у нас сильно не котировавшееся, в России до сих пор остаётся в некоем зачаточном состоянии — потому и говорить о нём принято исключительно со снисходительным нотками. Примерно как о маленьком чужом ребёнке: да, он пока неказистый, смешной и ходить толком не умеет, но ведь пытается же!
Кадр из фильма «Пиковая дама: Зазеркалье»
«Пиковая дама: Зазеркалье» в этом смысле — очередной неуклюжий шажок для хоррора и большой шаг для никого. Вот уже и отвратительный CGI пропал, и — ещё начиная с «Рассвета» — появилась какая-никакая эфемерная «личность». Где-то — интересный ракурс, там — удачный гэг, здесь — изобретательный скример. И в отличие от всё того же «Рассвета», который при всех любопытных попытках поиграть в индивидуальность абсолютно проваливался повествовательно, «Пиковая дама» в рамках незамысловатого сценария чувствует себя вполне уверенно.
Кадр из фильма «Пиковая дама: Зазеркалье»
Александр Домогаров-младший, явно в жанре заинтересованный (его дебютом была короткометражка «Пустите детей» по, подумать только, Стивену Кингу) работает по шаблону — затёртому, слегка раздражающему и попросту устаревшему. Герои — анекдотичные архетипы (где-то плачет один Дрю Годдард), заливистые скрипки любезно обрываются перед каждым громким «бу», приёмы и посылы примерно те же, что вы уже видели сотни раз: потеря близких, жуткие детишки, ещё более жуткие куклы и поехавшие аристократы-сатанисты. Догадаться, чем всё закончится, можно где-то на вступительных титрах — вплоть до того, насколько открытым получился финал. Но хотя бы внутри схемы Домогаров не оступается и не забалтывается, чётко отрабатывает каждый эпизод и каждый штамп. Если бы его фильм был школьным сочинением, то как минимум на «хорошо».
Он всё ещё слишком пытается походить на «тех» — точнее, на «того», одного вполне конкретного Джеймса Вана. Отсюда, например, сомнительная эстетика с псевдоготической частной школой, непонятно как оказавшейся где-то, видимо, в Подмосковье. Герои на эту тему даже рефлексируют и в шутку называют одного из персонажей Добби, намекая, что всё уж больно похоже на декорации «поттерианы». На деле, правда, фильм скорее напоминает полнометражную версию сериала «Закрытая школа». Или странную вариацию «Проклятия монахини» — на неё «Пиковая дама» вообще подозрительно похожа. И в чём-то, пожалуй, даже лучше.
С 14 марта в кино.
В Большом театре на этой неделе премьера — «Пиковая дама» в постановке Льва Додина. О дьявольской загадке Пушкина, трагизме Чайковского и том, что по силам искусству, Лев Додин рассказал «Огоньку»
— Вы не первый раз ставите «Пиковую даму». Почему вы к ней возвращаетесь?
— Наверное, это судьба. Но в данном случае судьба явилась в обличье Владимира Георгиевича Урина, генерального директора Большого театра, моего давнего друга. А поскольку судьба многолика, другим ее лицом стал замечательный артист и певец Владимир Галузин. Именно он был героем всех редакций нашей «Пиковой», и мне очень хотелось, чтобы его — нашего — Германа увидел и услышал отечественный зритель. И главное, разумеется, сама история «Пиковой дамы», история безумия — вечная история. Она не стареет, как не стареет великая повесть Пушкина и великая музыка Чайковского.
— Почему эта история волнует вас?
— Если на этот вопрос можно ответить одной фразой, тогда режиссеру незачем ставить спектакль, а зрителю его незачем смотреть. Я думаю об этой истории снова и снова: как одно подменяется другим, как стремление к чему-то очень светлому порождает потребность в средствах, которые ставят под сомнение саму цель. А потом незаметно подменяют эту цель. И человек забывает, ради чего все начиналось. А начинается с любви. А чтобы этой любви достичь, надо разбогатеть. А чтобы разбогатеть, надо играть. А чтобы играть, надо знать. А чтобы узнать, надо немножко…
— Убить?
— Настолько, насколько убить можно «немножко». Ты вообще забываешь про любовь, потому что выиграть — это «вроде как круто», а проиграть — «вроде как не клево». Любовь тут оказывается совсем ни при чем.
Это роскошная драматическая история и роскошный сюжет, считал директор императорских театров Иван Всеволожский. Он увлекся идеей сочинить оперу по этой повести, долго с этой мыслью носился. Два раза Чайковский отказался от этого предложения, пока его не уговорил брат Модест. Наверное, Чайковский понял, что есть заказы, от которых не надо отказываться. Этот пушкинский дьявольский и трагический сюжет, как всегда простой и прозрачный, безошибочно ставит одну из коренных проблем нашего бытия: как светлое подменяется темным.
— Драма Германа, драма Лизы, драма графини… Какая для вас интереснее?
— Мне кажется, что в большой прозе так не бывает …. Есть одна драма. Как в симфонии есть основная тема. Ей могут сопутствовать побочные, одна, две, три, они могут переплетаться. Но есть одна тема, объединяющая все. Ведь и графиня прошла похожий путь: карты, любовь, отжитое и не возвращаемое прошлое, с которым не расстаться, и сама возможность смерти от знания того, чем она так хотела владеть. Это все тот же круг размышлений. Такова же и первая страстная любовь Лизы, которая отрывает ее от благополучной партии с Елецким и бросает в пучину страстей. Мы привыкли, что Лиза — страдающая жертва. Но ведь она сама идет навстречу страстям. Людьми владеют чувства, которым трудно сопротивляться, одно легко подменяется другим, приводит к прямо противоположному. Как во всяком большом произведении, здесь все — главное.
— Известно, что в парижской постановке вы отказались от трагического финала Чайковского с гибелью Лизы и Германа, а выбрали пушкинский финал — с его безумием. В нынешней постановке вы не изменили этому выбору?
— Нет, не изменил. Это принципиально для меня. Постановка в Большом — это не новая постановка, а новая редакция. Основная структура остается той же, как и замечательное пространство великого Давида Боровского, сценографа и соавтора спектакля. Но во внутренней жизни героев, их взаимоотношениях в каждой редакции постановки что-то меняется, уточняется. Хотя бы потому, что здесь другие артисты, другие индивидуальности, между ними возникают новые внутренние связи. Мы и сами меняемся, мы или глупеем, или умнеем… Двадцать лет назад, когда сочинялась первая редакция «Пиковой дамы», острота мироощущения была одна, сегодня другая. За эти 20 лет мы прожили такое количество эпох, а в последний год переживаем переход к еще одной, что вопрос идеалов, которые приводят к антиидеалам, вопрос любви к человечеству, которая оборачивается ненавистью к человечеству, так же, как любовь к человеку, которая оборачивается ненавистью ко всем,— все это ощущается больнее и острее. Может, потому что мы, мягко говоря, взрослеем, а может, потому что мир вокруг нас делается все безумнее. И история безумия Германа, как всякая история безумия, перестает быть частной психологической драмой и становится социальной, общечеловеческой трагедией.
— Почему вы сделали костюмную постановку? Ведь если история так современна, можно было поставить оперу в пиджаках, населить менеджерами. Как это сделали в недавней мюнхенской постановке «Бориса Годунова».
— Я совсем не против того, чтобы ставили «Бориса Годунова», «Ромео и Джульетту» или «Гамлета» в джинсах. Это вполне возможно. Иногда это даже нужно. Но все дело в том, что можно быть в джинсах и оказаться не очень современными. А можно быть не в джинсах и размышлять о сегодняшнем времени. Каждый раз это момент довольно тонкий. Когда спрашивают, а спрашивают часто, современный вы делаете спектакль или классическую трактовку, то вопрос сам по себе абсурден. Потому что спектакль, который ты делаешь сегодня, не может не быть современным. Он может быть плохим, хорошим, он может нравиться или не нравиться, он может вызывать отторжение, но он все равно сделан сегодняшним человеком в координатах сегодняшнего времени. Один сегодняшний человек натягивает трико на артистов, и те ходят с красивыми или с кривыми ногами, другой закрывает ноги джинсами, но от этого мало что меняется. Главное — что творится в головах у людей, которые ходят по сцене. Они сегодняшние. И поэтому не бывает классической трактовки, потому что есть классика, которая потому и классика, что предполагает бесконечное количество пониманий, интерпретаций. Ведь любой читатель уже интерпретатор. Представьте: два школьника прочитают «Преступление и наказание». Они вам расскажут разные истории. А вот когда они посмотрят триллер, то расскажут одно и то же.
Так что нельзя сделать сегодня не сегодняшний спектакль. Другое дело, удается ли тебе сделать хороший, нервный, большой сегодняшний спектакль. И второе, чисто эстетическое: мне кажется, что чем современнее история, тем интереснее она звучит не совсем в современном одеянии. У Брехта есть такое понятие «остранение», которое почему-то некоторыми русскими критиками все чаще пишется не вполне грамотно как «отстранение». Как будто надо от чего-то «отстраниться». На самом деле — речь об «остранении», без «т», о том, что что-то надо сделать странным. Как бы подчеркнуть, обнаружить парадоксальность. Так вот если история «одета» не вполне современно, срабатывает эффект остранения. Это же вроде было не вполне сегодня — то ли вчера, то ли позавчера, то ли завтра, но абсолютно про меня. Чисто брехтовский эффект возникает.
Хотя повторю: даже не сама история, а музыка Чайковского, ее трагизм, абсолютно универсальна. Есть в ней некий романтический порыв, который в джинсы, на мой взгляд, пока не влезает. Может быть, пройдет еще 5-10 лет и что-то изменится. Ведь и джинсы для нас все больше становятся историческим костюмом. Но для нас сейчас стало важной темой безумие, Обуховская больница, которой так мощно, страшно и так бесстрастно заканчивает «Пиковую даму» Пушкин. Бесстрастие, с которым он излагает самые страшные события, завораживает и удивляет. Мы бы по этому поводу нервничали, а он фиксирует: да, жизнь так страшна, так ужасна, так просто все кончается — сидит человек один в отдельной палате в Обуховской больнице. Я там был, это очень казенное здание, хотя и знаменитое… Это так нас заворожило — я был там с Боровским и Хлоей Оболенски, автором костюмов. Мы там соприкоснулись с историей безумия в мире, в Европе. Вообще, можно написать историческое исследование, как развивалось отношение к безумию. Мы нашли подлинные рисунки медиков XVIII-XIX веков. Все эти изображения смирительных рубашек, которые потом стали привычным мотивом позднего символизма, экспрессионизма. А тогда это было вполне реализмом. Так что нам захотелось одеть героев практически документально. Тем более что смирительные рубашки за это время не очень изменились. Вещи, как, например, военная форма, меняются, но их суть остается общей. Как только война становится массовой, так и военная форма становится удивительно похожа одна на другую. Потому что ничто так не объединяет, как уничтожение массой людей массы людей.
— А мы сильно изменились?
— Если бы мы сильно изменились, то не было бы уже смирительных рубашек. И, может быть, даже «Пиковую даму» мы бы не читали и не ставили с таким азартом. Это замечательно, что великие произведения — от античности до наших дней — сохраняются и говорят о том, что человеческие проблемы вечны. А с другой стороны, это свидетельствует о том, что человек, к счастью — или к ужасу,— не меняется. А поскольку все вокруг человека меняется и его возможности увеличиваются безгранично, мне кажется, что человек становится как существо все страшнее и опаснее. И для других, и для самого себя.
— Человека в человеке становится меньше или больше?
— Если говорить всерьез, мы обо всем вокруг — и о Вселенной, и о том, что внутри ее — знаем гораздо больше, чем о самих себе… Мы знаем, как вернуть зрение, как пересадить сердце. А что от этого сердца зависит и где, собственно, человек, где его душа, что формирует его индивидуальность — никто так и не знает. Недаром мы проходим все время исторические циклы, не только в своей родной стране, где все повторяется до удивления, вплоть до лексики. Сегодня возвращается лексика моего детства, которую мне еще недавно трудно было объяснить молодым. А сейчас они очень быстро начинают ее понимать. Она возникает откуда-то из подсознания, и скоро молодые будут владеть этой лексикой гораздо лучше, чем мы, потому что нам она казалась уже ушедшей. Мы радостно распростились с ней, а оказывается, ничего подобного. Перед Первой мировой войной в газетах были статьи о том, что поскольку изобретен самолет и бомбометание, то теперь война невозможна. Потому что одной бомбой можно уничтожить несколько десятков человек. Буквально через год или два началась Первая мировая война. Потом считали, что война невозможна, потому что появилось совершенно новое оружие. Но началась Вторая мировая война. Потом нам долго объясняли, что ядерное оружие — замечательный фактор сдерживания и теперь уже все будет сравнительно «в порядке». Сегодня с потрясением читаю социологические исследования. На вопрос, считаете ли вы нужной войну или нет, чуть больше половины опрошенных говорит, что они ее не хотят. Значит, чуть меньше половины опрошенных считают ее вполне возможной, не понимая, что это означает полное уничтожение человечества, а значит, и их самих. Ведь человек всегда представляет себе только то, что было. Он никогда не может представить себе, что будет. Генералы готовятся к прошедшим войнам, политики готовятся к прошлым переговорам, зрители идут смотреть спектакль, который они уже видели или который они сочинили в своем воображении. Артисты играют то, что они вроде бы уже много раз играли. И прорваться через эту привычность очень сложно, пока никакая наука в этом не помогает. Может быть, поэтому попытки искусства сохраняют какой-то смысл. Искусство — единственный способ прорваться к неким загадкам, к вопросам, на которые вне интуиции, вне художественного исследования мы ничего ответить не можем.
— А нет ощущения, что мы проскочили развилку и пришло время, когда уже никого не спасет ни прозрение, ни интуиция?
— Если было бы так, мы бы уже давно были в палеолите. Хотя, я думаю, мы близки к нему, но только к такому, технологически оснащенному, палеолиту. Этот извечный вопрос, может ли быть поэзия после Освенцима, может ли быть поэзия одновременно с тем, как уничтожаются тысячи людей и каждый с упоением обвиняет других, считая себя абсолютно ни в чем не виновным. Но с другой стороны, мы же все-таки прошли Освенцим и на какое-то время от него ушли, скажем так. На какое-то время мы его в себе преодолели. Может быть, если не было бы искусства, то уже не вставал бы вопрос, можно ли писать стихи после Освенцима, а просто был бы сплошной Освенцим. Мы знаем, от чего нас не спасает искусство, но мы не знаем, от чего оно нас все-таки спасло. И как долго оно нас будет спасать.
Мы все-таки преодолели и советизм, я думаю, преодолеем представление о том, что тот, кто нами недоволен, тот и виноват, что он нами недоволен. Понимаете, это же одна из главных проблем человеческих отношений. Страх перед другим… Кто-то очень хорошо сказал (чуть ли не Карл Маркс), что любая тирания и любой террор есть прежде всего проявление страха тех, кто эту тиранию устанавливает, страха перед другими. И чем больше страх, тем больше террор. Поэтому страх перед другим и неуверенность в себе заставляют нас считать других врагами по определению. А мы так не уверены в себе, что боимся определить, в чем, собственно, виноваты. Всегда легче винить другого — соседа, иноземца, иноверца, приезжего. С советских еще времен нас учили, что есть оптимистическое искусство, которое вселяет надежду, и есть пессимистическое, которое ее разрушает, разрушает человеческие души. Нам, я думаю, как и во многом другом, катастрофически лгали, но так вколотили это в сознание, что сегодня мы снова в эту мифологему возвращаемся, не понимая, что сам по себе трагический взгляд на трагические явления говорит об огромном мужестве. Единственное, что вселяет надежду, это то, что человек способен сказать о своей собственной жизни, о нашей жизни: мы страшны, мы ужасны, мы падаем на дно, SOS! Давайте поймем, как мы низко падаем, как высоко было наше предназначение и как низко мы оказались. На это надо гораздо больше мужества, чем говорить: как все хорошо, мы пали совсем не так низко, мы не падаем, мы поднимаемся. Я думаю, что самый большой художественный пессимист это есть самый большой человеческий оптимист.
— Который дает нам надежду на…
— Который дает нам надежду тем, что он способен, не боясь и не обвиняя других, обнаружить в себе причину того, что с ним происходит, в чем он виноват. Как только мы находим хоть какую-то вину в себе, мы даем себе надежду. Потому что других мы исправить не можем! Мы можем что-то попытаться сделать с самими собой. А мы всю жизнь пытаемся исправлять и улучшать других, а поскольку это получается плохо, мы других просто уничтожаем.
— А универсальная трагическая музыка Чайковского нас лучше делает?
— Вопрос каверзный, потому что как только скажешь: музыка делает нас лучше, сразу вспоминаешь, сколько тиранов и злодеев любили музыку. Сталин вообще был культуроцентристом, так же как и Гитлер. Оба читали книги, оба имели предпочтения в литературе и в музыке. Сталин из самых лучших намерений хотел, чтобы Шостакович писал так же красиво, как Чайковский. Он просто поверить не мог, что в сегодняшнее время и при его власти нельзя писать так, как Чайковский, потому что жизнь при нем стала гораздо страшнее. А Гитлер обожал Вагнера. Долгие годы любил Рихарда Штрауса. Ни Вагнер, ни Штраус в этом не виноваты. Так что это трудный вопрос. Но я думаю, что тем не менее даже в самой страшной ситуации, даже самого страшного человека музыка, как и всякое художественное явление, на какие-то секунды очеловечивает. Насколько это долго длится, вопрос. Человек льет слезы — в этот момент он все-таки человек. Потом он забывает эти слезы. Но те секунды он все-таки был человеком. Когда-то мне казалось, что музыка, театр, литература могут исправить человечество, исправить человека. Вот посмотрит кто-то спектакль и выйдет другим. Или вообще умрет в зале — от стыда, от ужаса, от потрясения. И вот это будет сила искусства. Теперь я понимаю: во-первых, не умрет, а во-вторых, наверное, не изменится. Но если он во время спектакля, симфонии вдруг забыл о себе, увидел, что то, что происходит на сцене,— это по сути то, что происходит с ним, только с другим, испытал к нему сострадание, а значит, и к себе. Хотя бы на несколько секунд…
На самом деле мы не сострадаем другим, потому что мы не сострадаем себе. Мы можем себя любить, холить и нежить, но мы не понимаем, что с нами происходит то, что происходит и с другими. В театре мы начинаем сострадать кому-то и вдруг обнаруживаем, что мы сострадаем тому, что есть в нас самих. И оказывается, это заслуживает сострадания. Нам кажется: какое нам сострадание нужно? Не нужно! Нет, мы держимся, мы в порядке. А на самом деле театр тебя разоружает. Разоружая, он тебя раскрывает, раскрывает прежде всего тебе самому. Франсуаза Саган писала: «Тот, кто сложил оружие, неуязвим». А его святейшество папа Франциск I в первой же своей речи сказал, что не надо бояться быть добрыми, нежными, слабыми. «Слабость человека есть сила человека». Так вот, искусство способно сделать человека слабее. А значит, приблизить человека к Создателю, то есть к Любви.
Беседовала Екатерина Данилова
Театр начинается
Визитная карточка
Лев Додин — режиссер, педагог, театральный деятель. Родился в 1944 году в городе Сталинске Кемеровской области. В Ленинградском театральном институте окончил класс выдающегося режиссера и педагога Бориса Зона, ученика Станиславского. Дебютировал в 1966 году телеспектаклем «Первая любовь» по повести Тургенева. После этого были десятки спектаклей в драматических и оперных театрах Ленинграда, Москвы и за рубежом.
Сотрудничество с Малым драматическим театром началось в 1974 году «Разбойником» Чапека. Постановка абрамовского «Дома» в 1980 году определила творческую судьбу Льва Додина и МДТ. С 1983 года Додин — художественный руководитель театра, а с 2002-го и его директор. Сегодня практически вся труппа театра — ученики Додина разных лет выпуска.
В сентябре 1998 года театр Додина получил статус Театра Европы — третьим после Театра Одеон в Париже и Пикколо Театра в Милане. Лев Додин является членом Генеральной ассамблеи Союза театров Европы. В 2012 году избран почетным президентом Союза театров Европы.
Отмечен многими государственными и международными премиями и наградами. В том числе Государственными премиями России и СССР, Премией Президента России в 2001 году, независимой премией «Триумф», Премией К.С. Станиславского, национальными премиями «Золотая маска», премией Лоуренса Оливье, итальянской премией Аббиати за лучший оперный спектакль и другими.