Статья 19 3 закона о полиции: ст 19 3 КоАП РФ

1. Неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника полиции, военнослужащего либо сотрудника органа или учреждения уголовно-исполнительной системы либо сотрудника войск национальной гвардии Российской Федерации в связи с исполнением ими обязанностей по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, а равно воспрепятствование исполнению ими служебных обязанностей —

влечет наложение административного штрафа в размере от пятисот до одной тысячи рублей или административный арест на срок до пятнадцати суток.

1.1. Неповиновение законному распоряжению или требованию должностного лица органов внутренних дел, уполномоченных на осуществление функций по контролю и надзору в сфере миграции, в связи с исполнением им служебных обязанностей или воспрепятствование исполнению им служебных обязанностей —

2. Неповиновение гражданина (за исключением осужденных, отбывающих наказание в виде лишения свободы в уголовно-исполнительном учреждении, а также лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений и содержащихся под стражей в иных учреждениях) законному распоряжению или требованию сотрудника органа или учреждения уголовно-исполнительной системы, военнослужащего либо другого лица при исполнении ими обязанностей по обеспечению безопасности и охране этих учреждений, поддержанию в них установленного режима, охране и конвоированию осужденных (подозреваемых, обвиняемых) —

3. Утратил силу. — Федеральный закон от 03.07.2016 N 305-ФЗ.

4. Неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника органов федеральной службы безопасности в связи с исполнением им служебных обязанностей, а равно воспрепятствование исполнению им служебных обязанностей —

влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от пятисот до одной тысячи рублей или административный арест на срок до пятнадцати суток; на должностных лиц — от одной тысячи до трех тысяч рублей; на юридических лиц — от десяти тысяч до пятидесяти тысяч рублей.

5. Неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника органов государственной охраны в связи с исполнением им служебных обязанностей по осуществлению государственной охраны и (или) поддержанию общественного порядка либо воспрепятствование исполнению им служебных обязанностей —

6. Повторное совершение административного правонарушения, предусмотренного частью 1, 4 или 5 настоящей статьи, если оно совершено организатором или участником собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования в связи с проведением указанного мероприятия, —

влечет наложение административного штрафа на граждан в размере пяти тысяч рублей или административный арест на срок до тридцати суток; на должностных лиц — от десяти тысяч до двадцати тысяч рублей; на юридических лиц — от пятидесяти тысяч до ста тысяч рублей.

Примечание. Положения части 4 настоящей статьи не распространяются на граждан в случае применения в отношении их мер профилактики в соответствии с Федеральным законом «О федеральной службе безопасности».

См. все связанные документы >>>

1. Объектом данного правонарушения являются общественные отношения в сфере обеспечения порядка управления, а также общественного порядка и общественной безопасности. Неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника полиции, военнослужащего, сотрудника уголовно-исполнительной системы и сотрудников некоторых других правоохранительных органов препятствует нормальной деятельности государственных органов, исполнению представителями власти своих служебных обязанностей по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности.

2. Часть 1 данной статьи содержит два состава административного правонарушения: неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника полиции, военнослужащего либо сотрудника уголовно-исполнительной системы в связи с исполнением ими обязанностей по охране общественного порядка и общественной безопасности; противодействие исполнению служебных обязанностей указанными лицами.

К сотрудникам полиции относятся граждане РФ, осуществляющие служебную деятельность на должностях федеральной государственной службы в органах внутренних дел и которым присвоены специальные звания, к военнослужащим — лица рядового, сержантского и офицерского состава Вооруженных Сил РФ, внутренних войск, иных воинских формирований.

Права военнослужащих внутренних войск по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности установлены Федеральным законом от 6 февраля 1997 г. N 27-ФЗ «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации» (с изм. и доп.).

3. Часть 3 комментируемой статьи устанавливает административную ответственность гражданина за неповиновение законному распоряжению или законному требованию сотрудника органа или учреждения уголовно-исполнительной системы. Речь идет о гражданах, не находящихся в связи с осуждением или привлечением к уголовной ответственности в соответствующих учреждениях.

К сотрудникам уголовно-исполнительной системы относятся лица, указанные в Уголовно-исполнительном кодексе РФ и других федеральных законах (см. ст. 24 Закона РФ «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания» в ред. от 21 июля 1998 г. N 117-ФЗ). Ныне это сотрудники Федеральной службы исполнения наказаний.

4. Часть 3 данной статьи предусматривает ответственность за неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков. Согласно Положению об указанной Службе, утвержденному Указом Президента РФ от 28 июля 2004 г. N 976 (с изм. и доп.) сотрудники ФСКН России вправе производить дознание и следствие по уголовным делам о преступлениях, отнесенных к подследственности ФСКН России; осуществлять производство по делам об административных правонарушениях; проводить проверки юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, осуществляющих деятельность, связанную с оборотом наркотиков; выдавать в установленном порядке предписания и заключения. Согласно КоАП РФ должностные лица органов ФСКН России вправе осуществлять доставление, административное задержание, личный досмотр, досмотр вещей, находящихся при физическом лице, досмотр транспортных средств и иные меры обеспечения производства по делам об административных правонарушениях (гл. 27).

Положение о Федеральной миграционной службе (ФМС России), утвержденное Указом Президента РФ от 19 июля 2004 г. N 928 (с изм. и доп.), устанавливает функции указанной Службы по контролю и надзору в сфере миграции, осуществляемые должностными лицами, имеющими специальные звания. В соответствии с КоАП РФ эти лица вправе осуществлять доставление, личный досмотр, изъятие вещей и документов (ст. ст. 27.2, 27.7, 27.10), составлять протоколы об административных правонарушениях миграционного законодательства (ч. 1 и п. 15 ч. 2 ст. 28.3), рассматривать соответствующие дела (ст. 23.67).

5. В соответствии с Федеральным законом от 27 июля 2010 г. N 238 «О внесении изменений в Федеральный закон «О Федеральной службе безопасности» и в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях в комментируемую статью введена новая часть — четвертая. В ней устанавливается ответственность граждан, должностных лиц и юридических лиц за неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника органов государственной безопасности в связи с исполнением им служебных обязанностей, а равно за воспрепятствование исполнению им служебных обязанностей.

Обязанности и полномочия сотрудников органов ФСБ определены Федеральным законом от 3 апреля 1995 г. N 40-ФЗ «О Федеральной службе безопасности» (с изм. и доп.), в том числе ст. 13 указанного Закона.

В примечании к комментируемой статье имеется специальная оговорка: положения ч. 4 данной статьи не распространяются на граждан в случае применения в отношении них мер профилактики в соответствии с упомянутым выше Законом. Эти меры предусмотрены ст. 13.1 данного Закона (имеется в виду объявление физическому лицу официального предостережения о недопустимости действий, создающих условия для совершения преступлений, дознание и следствие по которым отнесено законодательством РФ к ведению органов ФСБ, при отсутствии оснований для привлечения к уголовной ответственности).

6. Исполняя обязанности по охране общественного порядка и обеспечению общественной и государственной безопасности, указанные в статье лица вправе отдавать гражданам и соответствующим должностным лицам обязательные распоряжения и предъявлять необходимые требования для поддержания правопорядка.

7. Неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника полиции, военнослужащего, а также сотрудника уголовно-исполнительной системы, Федеральной службы РФ по контролю за оборотом наркотиков, ФСБ России, ФМС России, образует состав правонарушения, предусмотренного данной статьей, лишь в тех случаях, когда неповиновение проявляется в преднамеренном отказе от обязательного исполнения неоднократно повторенных распоряжений указанных лиц либо в неповиновении, выраженном в дерзкой форме, свидетельствующей о проявлении явного неуважения к органам и лицам, охраняющим общественный порядок.

8. Привлечение к ответственности по настоящей статье возможно, если распоряжения или требования указанных в статье лиц были законными.

О нахождении сотрудника полиции, военнослужащего, сотрудника Федеральной службы исполнения наказаний, ФСКН России, ФМС России, ФСБ России при исполнении служебных обязанностей по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности должны свидетельствовать наличие установленной формы одежды, нагрудный знак или предъявление соответствующего удостоверения.

9. Нередко неповиновение следует за другим нарушением общественного порядка, за которое по закону предусмотрена административная или уголовная ответственность. Если же эти действия фактически образуют элементы одного правонарушения, их следует квалифицировать по той статье данного Кодекса или УК РФ, которая предусматривает ответственность за наиболее серьезное правонарушение из числа совершенных.

По совокупности нескольких административных правонарушений подобные деяния должны квалифицироваться тогда, когда они были совершены разновременно и не охватывались единым намерением. В этих случаях назначение административных наказаний производится в соответствии со ст. 4.4 настоящего Кодекса.

Протоколы об административных правонарушениях составляют по ч. 1 данной статьи должностные лица органов внутренних дел (полиции), подразделения воинской части, органа управления внутренних войск МВД России, органов и учреждений уголовно-исполнительной системы (п. п. 1 и 78 ч. 2 ст. 28.3, п. 5 ч. 5 ст. 28.3). Протоколы по ч. 3 данной статьи составляют должностные лица органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ (п. 83 ч. 2 ст. 28.3), органов, уполномоченных на осуществление функций по контролю и надзору в сфере миграции (п. 15 ч. 2 ст. 28.3). Протоколы по ч. 4 данной статьи составляют должностные лица федерального органа исполнительной власти, уполномоченного в области безопасности Российской Федерации, его территориальных органов (п. 56 ч. 2 ст. 28.3).

11. Из числа субъектов административной ответственности по ч. 2 данной статьи исключены осужденные, отбывающие наказание в виде лишения свободы в уголовно-исполнительном учреждении, а также лица, подозреваемые и обвиняемые в совершении преступлений и содержащиеся под стражей в иных учреждениях. Эти лица, виновные в совершении правонарушений, указанных в ч. 2 данной статьи, несут ответственность по УИК РФ и УК РФ.

С объективной стороны состав правонарушения, указанного в ч. 2 комментируемой статьи, состоит в неповиновении законному распоряжению или требованию упомянутых в этой части статьи лиц, а также других лиц при исполнении ими обязанностей по обеспечению безопасности и охране перечисленных в ч. 2 учреждений, поддержанию в них установленного режима, охране и конвоированию осужденных (подозреваемых и обвиняемых).

С субъективной стороны правонарушение, указанное в ч. 2 данной статьи, как и предусмотренные в ч. 1, может совершаться умышленно.

12. Дела об административных правонарушениях по ч. 2 данной статьи рассматривают должностные лица органов и учреждений уголовно-исполнительной системы (ст. 23.4), а при необходимости решения вопроса об административном аресте — мировые судьи (ч. 2 ст. 23.1).

Вечером 30 декабря, в день вынесения приговора по «Делу Ив Роше», московская полиция задержала в окрестностях Манежной площади около 250 человек. Задержанных доставили в 14 ОВД, большинство из них вскоре отпустили без составления протоколов. Около 70 человек были оставлены под арестом до утра по обвинению в неповиновении законным распоряжениям сотрудников полиции.

Соответствующая статья, 19.3 КоАП, предполагает наказание от штрафа до ареста и, следовательно, позволяет сотрудникам полиции продлевать срок задержания со стандартных трех часов до двух суток. На следующий день, 31 декабря, Тверской районный суд Москвы, в ведении которого находятся задержания на Манежной площади, рассмотрел только два дела. Михаил Кригер и Роман Немучинский, которые, по словам других ночевавших в ОВД Мещанский, ничем особенно не выделялись, были приговорены к 15 суткам ареста и встретили Новый год в спецприемнике № 2 в Хорошево-Мневниках.

Для остальных задержанных, которых освободили до суда, предложив им подписать «обязательство о явке» на 12—19 января, мы подготовили ответы на несколько актуальных вопросов.

Если после прочтения этого материала вы решите идти в суд и вам нужна помощь юриста, оставьте заявку в разделе «Помоги себе сам» на нашем сайте.

Какое наказание мне грозит по статье 19.3 КоАП?

До недавнего времени статья 19.3 КоАП (неповиновение законному распоряжению сотрудника полиции) предусматривала наказание в виде штрафа от пятисот до одной тысячи рублей или арест на срок до пятнадцати суток. Летом 2014 года законодатели добавили к ней новую, шестую часть, вводящую наказание за «повторное» неповиновение сотруднику полиции, если оно произошло на публичной акции. Такое правонарушение предусматривает гораздо более суровые санкции: штраф в размере пяти тысяч рублей или арест до тридцати суток. Каким образом будет работать новый закон и как суды будут обходить созданные им коллизии, пока неясно.

Татьяна Глушкова, старший юрист автономной некоммерческой организации «Юристы за конституционные права и свободы» (ЮРИКС):

Под повторным совершением правонарушения следует понимать совершение правонарушения в течение года после исполнения наказания, назначенного по предыдущему постановлению (то есть с момента уплаты штрафа или окончания срока ареста). Если полиция указала в протоколе, что человеку вменяется первая часть статьи 19.3, то суд не вправе переквалифицировать его действия и вменять часть шесть, если факт того, что человек привлекался к ответственности по этой статье ранее, выяснился только в суде. Напротив, суд вправе переквалифицировать часть шесть на часть один. То есть он может улучшить, но не ухудшить положение привлекаемого к ответственности человека.

Как видите, статья 19.3 предоставляет судам возможность очень широкого усмотрения при назначении наказания. Человека можно оштрафовать на 500 рублей, а можно посадить на 15 суток. Исходя из своей практики, могу сказать, что арест по этой статье, как правило, является исключительной мерой, которую применяют к «особо отличившимся» активистам. Всем остальным назначают штрафы, размеры которых невелики. В качестве дополнительного индикатора можно выделить еще такой: если человека отпустили из ОВД до суда, то аресты не применяются практически никогда. Как правило, их назначают только в тех случаях, когда человека доставляют в суд прямо из ОВД на следующий день после задержания.

Что такое обязательство о явке в ОВД?

Алексей Горинов, юрист движения «Солидарность»:

Такие вещи не надо никогда подписывать. Не понятно, для чего гражданину являться в ОВД. Для чего? С какой целью и в каком статусе он должен являться? Если он задержан, то должен быть составлен протокол о задержании, если ему вменяется какое-то правонарушение, то должен быть протокол. И на этом все. Зачем еще являться? По какому делу, непонятно.

Максим Крупский, юрист ЮРИКС:

Я с таким в своей практике не сталкивался. Если существует официальное распоряжение, по какой причине человека должны были вызвать в ОВД, в связи с чем, и ему дается какая-то повестка, подписанная и лицом, которое эту повестку оформляет, и самим человеком, с указанием четкой даты, четкого времени, когда человек должен прибыть, — в этом случае, вероятно, у человека существует обязательство явиться в ОВД. Но если этот документ оформлен таким образом, как я обычно видел, как обязательство о явке в суд, когда речь идет о какой-то бумажке, на которой написано два слова о том, что вы обязуетесь явиться в суд такого-то числа, неизвестно в какое время, неизвестно зачем, то это, естественно, никаких правовых последствий за собой не несет. У каждого вызова в тот же самый ОВД должно быть четкое правовое основание.

Татьяна Глушкова:

Обязательство о явке в ОВД в связи с делом об административном правонарушении — это документ, который не предусмотрен ни одним действующим нормативно-правовым актом. Не знаю, кто его придумал, но это явно было сделано по аналогии с УПК, который предусматривает возможность взять у человека обязательство о явке к следователю или дознавателю. Вне зависимости от того, как определять юридическую природу этого документа, никакой ответственности за неявку по такому «обязательству» не предусмотрено, и это, как мне кажется, является самым важным аспектом в данном случае.

Разъяснение фонда «Общественный вердикт»

Что такое обязательство о явке в суд? Какой вызов в суд является официальным?

Алексей Горинов:

Никаких процессуальных последствий обязательство о явке за собой не влечет. Обязать явиться в суд может только сам суд. Почему его подписывают? Это как бы защищает и полицию, и человека, которого удерживают в отделе полиции, от того, чтобы его не держать до суда. У полиции тоже ведь ограниченные ресурсы по содержанию граждан. Если речь идет о статье 20.2, то я обычно советую обязательство о явке не подписывать, поскольку никакого значения это не имеет, и вообще это не предусмотрено даже нормами права. Но когда дело касается ограничения свободы, человеку вменяется часть первая статьи 19.3, то здесь уже на усмотрение самого задержанного: если он хочет идти на принцип, то может не подписывать, но тогда нет гарантии, что его отпустят до суда из отдела полиции. Поэтому в таком случае можно и подписать.

Максим Крупский:

Обязательство о явке в суд является документом, который не имеет для суда и для задержанного никакой юридической силы. Оно не влечет за собой никаких правовых последствий, более того, если будет отсутствовать в материалах дела свидетельство, подтверждающее тот факт, что суд вызвал человека своей официальной повесткой, — это может быть квитанция об отправке почтового отправления или телефонограмма, что угодно,-то человек имеет право обжаловать вынесенное по результатам слушания в его отсутствие постановление как незаконное и необоснованное, поскольку человеку фактически будет отказано в праве на доступ к правосудию и в праве на доступ к участию в судебном заседании и защите своих прав.

Татьяна Глушкова:

С соответствии со статьей 25.15 КоАП вы можете быть вызваны в суд «заказным письмом с уведомлением о вручении, повесткой с уведомлением о вручении, телефонограммой или телеграммой, по факсимильной связи либо с использованием иных средств связи и доставки, обеспечивающих фиксирование извещения или вызова и его вручение адресату». Таким образом, с одной стороны, «обязательство о явке» по-прежнему остается документом, который не предусмотрен ни одним нормативно-правовым актом, а с другой — КоАП не содержит формальных требований к документу, которым лицо должно вызываться в суд. Важно только то, чтобы факт извещения был зафиксирован документально. До недавнего времени суды не считали «обязательства о явке» надлежащей формой извещения. Однако после массовых задержаний февраля—марта 2014 года начала формироваться противоположная практика. Нельзя исключать того, что эта же тактика будет применена и к делам в связи с задержаниями, произошедшими 30-го числа.

Могут ли меня судить заочно?

Максим Крупский:

Смотря по какой статье и в зависимости от того, предпринял ли суд какую-то попытку для вызова человека в суд. Если будет свидетельство того, что человеку направлялась повестка, что он официально был вызван в суд, что созданы все необходимые условия для того, чтобы человек реализовал свое право на участие в судебном заседании, то в этом случае — да, если он несколько раз не является, если не оформлен его привод в судебное заседание, то, в принципе, могут рассмотреть без него. Если речь идет о статье 19.3, если речь идет об аресте, то отсутствие человека не позволяет суду вынести постановление об аресте этого человека в данной ситуации.

Татьяна Глушкова:

Формально — нет. В соответствии с КоАП, при рассмотрении дела об административном правонарушении, которое может повлечь административный арест, присутствие лица, привлекаемого к ответственности, является обязательным. Соответственно, судья не может рассмотреть дело без вашего присутствия. Вместо этого, если вы не являетесь без уважительной причины, он обязан вынести определение о вашем приводе в суд.

На практике такого никогда не происходит, и дела по 19.3 очень часто рассматриваются в отсутствие привлекаемых лиц.

Зависит ли наказание от того, пришел ли я в суд?

Максим Крупский:

По закону связь между назначением наказания, размером этого наказания и явкой человека в суд отсутствует, то есть наказание назначается только за то деяние, которое человеком было совершено в момент обнаружения и фиксации правонарушения. Все, что касается того, явился человек в суд, не явился, в какой форме он выступал в суде, его отношение к судье или кому угодно, — все, что не касается правонарушения, не может являться основанием для избрания размера наказания и формы наказания.

Татьяна Глушкова:

Формально-юридически — нет, не зависит. Практически, в общем, тоже не зависит, так как если вас судят не сразу после задержания, то арест, как правило, не назначается («как правило» в данном случае означает, что мне случаи назначения ареста в таких ситуациях неизвестны, но я не могу на сто процентов гарантировать, что ни одного такого случая никогда не было). Поэтому, скорее всего, ваша явка или неявка в суд ничего не изменит.

Так идти мне в суд или нет?

Алексей Горинов:

Если дело возбуждено и суд принял его к рассмотрению и назначает дату рассмотрения, то надо ходить, конечно. А как же? Свою позицию надо изложить письменно, в письменном виде спокойно все продумать, написать, затем путем подачи ходатайства судье приобщить к материалам дела свои письменные объяснения.

Максим Крупский:

Здесь может быть двоякий подход. С одной стороны, мне известна позиция юристов, которые считают, что в суд приходить смысла не имеет, поскольку обязательство о явке, как я уже сказал, не является официальной повесткой. И человеку, не явившемуся в суд, в этой ситуации не может быть назначено наказание в виде ареста, и скорее всего суды будут просто выносить штрафы. Но, опять же, это не известно наверняка, потому что в нашей судебной системе возможно все, и у нас вполне вероятно, что человеку могут назначить наказание и в виде ареста. Тут все может быть. Я не берусь судить о том, как будут действовать суды. Формально они не имеют права в отсутствие человека назначить наказание в виде ареста, поэтому с этой точки зрения было бы целесообразным не являться в суд. Если есть какие-то железные доказательства того, что человек стоял рядом с местом проведения акции и вообще никаким образом не участвовал в ней, есть видеозапись, есть показания свидетелей, человек сам хочет прийти в суд и отстоять свою позицию там каким-то образом и участвовать непосредственно в судебном заседании для того, чтобы заявить какие-то ходатайства, например, или как-то активно участвовать в процессе, то являться, естественно, стоит. То есть здесь выбор за самим человеком, за самим гражданином, за самим задержанным. Позиция юристов, которую я первой озвучил, в принципе, обоснована, но если бы речь касалась меня как задержанного, то я бы в суд явился для того, чтобы как-то свою позицию обосновать и отстоять.

Как подготовиться к суду?

Если вы решили воспользоваться случаем познакомиться с российской судебной системой на личном опыте, внимательно изучите инструкцию по самостотельной защите в суде. Там же вы найдете форму запроса на бесплатную юридическую помощь в суде. Если она вам нужна, советуем заполнить и отправить запрос как можно скорее.

Комментарий к Ст. 19 КРФ

1. Содержание ч. 1 комментируемой статьи полностью соответствует ст. 7 Всеобщей декларации прав человека, провозгласившей, что все люди равны перед законом и имеют право, без всякого различия, на равную защиту закона, а также ст. 2 Международного пакта о гражданских и политических правах и ст. 4 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Во многих статьях Конституции указывается, что обладателями прав и свобод является каждый, т.е. гражданин России, иностранный гражданин или лицо без гражданства. Круг носителей таких прав определяется словами: «все», «каждый», «лицо», «никто». Например, буквально ко всем, без каких бы то ни было исключений относится содержащееся в ч. 2 ст. 21 правило о том, что никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию; это правило дает всем равную правовую защиту, включая и тех, кто совершил преступление и отбывает наказание в местах лишения свободы. Точно так же каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (ч. 1 ст. 23). На всех распространяется правило о том, что никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения (ст. 25). В ст. 27 Конституции установлено, что каждый, кто законно находится на территории России, имеет право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства. Конституция гарантирует каждому свободу совести, вероисповедания, мысли и слова (ст. 28 и 29). В ч. 5 ст. 37 содержится правило, согласно которому работающему по трудовому договору гарантируются установленные федеральным законом продолжительность рабочего времени, выходные и праздничные дни, ежегодный оплачиваемый отпуск. Это значит, что каждый заключивший такой договор имеет право на указанные гарантии.

В тех немногих случаях, когда права и свободы принадлежат только российским гражданам (в основном это касается политических прав и свобод), в Конституции прямо указывается на это (ст. 31-32).

В некоторых статьях Конституции говорится и об обязанностях каждого, например: платить законно установленные налоги и сборы (ст. 57), сохранять природу и окружающую среду, бережно относиться к природным богатствам (ст. 58).

Равным образом решаются и иные вопросы, касающиеся прав, свобод и обязанностей человека и гражданина.

Более подробно права и свободы человека и гражданина, вопросы, касающиеся их обязанностей, регламентируются в многочисленных законодательных актах, конкретизирующих и развивающих соответствующие положения Конституции.

Из приведенных конституционных и международно-правовых положений вытекает, что нормы закона о правах, свободах и обязанностях должны применяться одинаково в отношении всего круга лиц, на которых рассчитан закон. Это касается как материально-правовых, так и процессуальных норм.

Так, в ст. 1 ГК указывается, что гражданское законодательство основывается, в частности, на признании равенства участников регулируемых им отношений. В ст. 4 УК установлено, что лица, совершившие преступления, равны перед законом и подлежат уголовной ответственности на равных началах независимо от каких бы то ни было обстоятельств. Принцип равенства всех перед законом и судом также закреплен и в процессуальном законодательстве (ст. 6 ГПК РФ, ст. 15 УПК РФ). В ст. 7 АПК сказано, что правосудие в арбитражных судах осуществляется на началах равенства всех перед законом и судом независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, равенства всех организаций перед законом и судом независимо от организационно-правовой формы, формы собственности, подчиненности, места нахождения и других обстоятельств. Это в полной мере согласуется с закрепленным в Конституции положением о том, что в России признаются и защищаются правовым образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности (ч. 2 ст. 8). В процессуальном праве равенство всех перед законом и судом обеспечивается, в частности, и тем, что каждое дело рассматривается в одном и том же порядке, на основании одинаковых процессуальных правил, с предоставлением одинакового объема гарантий для лиц, участвующих в деле.

Закрепленный в ч. 1 комментируемой статьи 19 Конституции РФ принцип равноправия касается всех сфер жизни. Он означает одинаковый подход при решении вопроса о правах и свободах, об обязанностях и ответственности всех людей, относящихся к той или иной категории, указанной в законе.

Под законом, о котором говорится в ч. 1 комментируемой статьи, понимаются Основной закон государства — Конституция и основанные на ней федеральные и федеральные конституционные законы, а также законы субъектов Федерации.

Часть таких законов являются отраслевыми; это гражданское, жилищное, административное законодательство, законы о труде, о браке и семье, пенсионные, уголовные и др. Законы об образовании, о здравоохранении, о реабилитации жертв политических репрессий и др. относятся к межотраслевым.

Наиболее высокий уровень законодательного урегулирования представлен кодифицированными актами: кодексами, уставами, положениями. Это акты, обеспечивающие наиболее полное, обобщенное и системное регулирование определенной группы общественных отношений.

Законы о конституционных правах, свободах и обязанностях человека и гражданина не должны отклоняться от содержания и смысла комментируемой нормы.

Принцип равенства всех перед законом теснейшим образом связан с равенством перед судом, ибо вся деятельность суда направлена на точное и неуклонное соблюдение закона. Требования Конституции и законов имеют особое значение для судей и привлекаемых к осуществлению правосудия присяжных и арбитражных заседателей, которые осуществляют судебную власть и обеспечивают равную для всех судебную защиту прав и свобод.

Конституционная норма о равенстве всех перед законом и судом свидетельствует о той роли, которую Конституция придает судебной власти как наиболее эффективному средству защиты и восстановления прав и свобод в случае их нарушения.

Конституция гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод и право обжалования в суд решений и действий (или бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц (см. комментарий к ст. 46 КРФ). Инструментом реализации этого конституционного положения является Закон РФ от 27 апреля 1993 г. «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан», с изм. и доп. от 14 декабря 1995 г. (Ведомости РФ. 1993. N 19. ст. 685; СЗ РФ. 1995. N 51. ст. 4970) и ГПК РФ.

Конституционный принцип равенства всех перед законом и судом закреплен и конкретизирован в процессуальном законодательстве (ст. 6 и 12 ГПК, ст. 15 и 244 УПК, ст. 8 АПК, ст. 35 ФКЗ о КС).

Равенство всех перед законом и судом обеспечивается, в частности, тем, что каждое дело рассматривается единым для всех судов, в одном и том же порядке, на основе одинаковых процессуальных правил, с предоставлением равного объема гарантий для лиц, участвующих в деле.

С принципом равенства всех перед законом и судом тесно связан и конституционный принцип равноправия сторон, предусмотренный в ст. 123 Конституции РФ (см. комм. к этой статье). Истец и ответчик в исковом производстве; жалобщик и орган, организация либо должностное лицо, решения или действия которых обжалуются в производстве по делам, возникающим из административно-правовых отношений, в гражданском судопроизводстве; подсудимый и обвинитель в уголовном судопроизводстве являются сторонами, которым закон предоставляет равные возможности использовать процессуальные средства для защиты своих прав и интересов.

Сторонам предоставляются равные возможности знакомиться с материалами дела, заявлять ходатайства, задавать вопросы участникам процесса, свидетелям, экспертам, заявлять отводы, давать объяснения суду, участвовать в прениях и т.д.

Имея равные процессуальные права, стороны несут и равные процессуальные обязанности. Принцип равноправия сторон проводится в жизнь и в судопроизводстве по арбитражным делам, и в конституционном судопроизводстве.

Исключение из правила о равенстве всех перед законом и судом предусмотрено, естественно, в самой Конституции (ст. 91, 98, ч. 2 ст. 122). Оно относится к неприкосновенности Президента, членов Совета Федерации, депутатов Государственной Думы и судей.

На практике возникали вопросы соответствия Конституции законодательных актов, в том числе с точки зрения соответствия требованиям комментируемой статьи 19 КРФ, ограничивающих возможность привлечения к уголовной ответственности членов Совета Федерации, депутатов Государственной Думы и судей.

Эти вопросы рассмотрены в постановлениях Конституционного Суда от 20 февраля 1996 г. N 5-П по делу о проверке конституционности положений ч. 1, 2 ст. 18, ст. 19 и ч. 2 ст. 20 ФЗ от 8 мая 1994 г. «О статусе депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» и от 7 марта 1996 г. N 8-П по делу о проверке конституционности п. 3 ст. 16 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» в связи с жалобами граждан М. и Б. (СЗ РФ. 1996. N 9. ст. 828; N 14. ст. 1549).

В обоих постановлениях подчеркнуто, что как неприкосновенность парламентария, закрепленная в ст. 98 Конституции, так и судейская неприкосновенность, о которой говорится в ч. 1 ст. 122, — необходимые исключения из принципа равенства всех перед законом и судом. Они выходят за пределы личной неприкосновенности, закрепленной в ст. 122 Конституции, и не являются личной привилегией, а имеют публично-правовой характер и призваны служить публичным интересам.

Считая в принципе соответствующими Конституции оспариваемые законодательные акты о неприкосновенности членов парламента и судей, Конституционный Суд в своих постановлениях в то же время указал на пределы этой неприкосновенности, с тем чтобы не было необоснованного, расширительного истолкования неприкосновенности.

Так, в Постановлении от 20 февраля 1996 г. N 5-П сказано, что, принимая решение о включении в закон тех или иных положений, касающихся депутатской неприкосновенности, законодатель не может игнорировать общий смысл и цели этого правового института, а также не учитывать его место в системе норм Конституции. Неприкосновенность парламентария, указывается в Постановлении, не означает его освобождения от ответственности за совершенное правонарушение, в том числе уголовное или административное, если такое правонарушение совершено не в связи с осуществлением собственно депутатской деятельности.

Относительно неприкосновенности судей в Постановлении от 7 марта 1996 г. N 8-П отмечается, что постановка вопроса о возбуждении уголовного дела в отношении судьи возможна при наличии на это согласия соответствующей коллегии судей. Отказ коллегии дать согласие может быть обжалован в высшую квалификационную коллегию судей РФ.

Решение квалификационной коллегии судей об отказе от дачи согласия на возбуждение уголовного дела в отношении судьи может быть обжаловано и в суд, постольку поскольку этим решением затрагиваются права как самого судьи, так и гражданина, пострадавшего от его действий.

2. В ч. 2 комментируемой статьи конкретизируется, раскрывается и дополняется общее положение о равенстве всех перед законом и судом. Содержание ч. 2 адресовано законодательным и другим нормоустанавливающим органам, а также правоприменителям, общественным объединениям, организациям, предприятиям, учреждениям, органам местного самоуправления, должностным лицам, всем, кто имеет отношение к решению вопроса о правах и свободах человека и гражданина. В комментируемой части статьи запрет дискриминации связан с наиболее часто встречающимися признаками, по которым равенство прав и свобод человека могло бы быть нарушено.

Приведенный перечень признаков, по которым не допускается ограничение прав и свобод человека и гражданина, не является исчерпывающим. Это выражено словами «а также других обстоятельств». Примеры ограничения по признакам, не указанным в приведенном перечне, встречаются на практике. Это, в частности, выяснилось при рассмотрении в Конституционном Суде дела о проверке конституционности ст. 2.1 и 16 Закона РСФСР от 18 октября 1991 г. «О реабилитации жертв политических репрессий» (в ред. от 3 сентября 1993 г.) в связи с индивидуальной жалобой А.

Заявительница вместе с родителями в 1942 г. была насильственно выселена с места своего проживания в г. Сталинграде. В 1993 г. родители были реабилитированы на основании п. «в» ст. 3 Закона, а сама заявительница на основании ч. 1 ст. 2.1 Закона была признана пострадавшей от политических репрессий.

Считая, что к ней, как и к родителям, репрессии применялись непосредственно, заявительница обращалась в различные организации с просьбой признать ее необоснованно репрессированной и распространить на нее компенсации и льготы, предусмотренные для этой категории лиц. В просьбе А. было отказано на том основании, что к моменту окончания репрессий А. не достигла 16-летнего возраста, с которого по действующему в то время законодательству к лицу мог применяться соответствующий вид политических репрессий.

То обстоятельство, что к моменту необоснованного применения репрессий к родителям А. не достигла возраста, позволявшего юридически привлечь ее к ответственности, как указывается в Постановлении Конституционного Суда от 23 мая 1995 г. N 6-П по данному делу, не имеет значения для оценки ее правового положения и не может служить основанием для ограничения прав и свобод в процессе реабилитации. В Постановлении подчеркнуто, что указанное положение ч. 1 ст. 2.1 Закона по существу и смыслу, придаваемому ему на практике, устанавливает необоснованные и несправедливые различия (в том числе связанные с возрастом) для определенной категории граждан, признаваемых пострадавшими от политических репрессий, по сравнению с необоснованно репрессированными, хотя и к ним применялись репрессии по политическим мотивам.

Указанное положение Закона признано Конституционным Судом не соответствующим Конституции (ч. 1 ст. 19, ст. 52).

В ряде жалоб, поступивших в Конституционный Суд, указывалось на несоответствие ст. 19 Конституции РФ установления в ФЗ от 12 января 1995 г. «О ветеранах» различных оснований для отнесения к ветеранам боевых действий для разных категорий лиц, направленных по решению Правительства СССР для выполнения тех или иных задач на территории других государств.

Правовая позиция Конституционного Суда по этому вопросу изложена, в частности, в Определении от 16 ноября 2006 г. N 506-О по жалобе А.А. Богатова.

В Определении мотивы несогласия с заявителем сформулированы следующим образом. Статья 3 ФЗ «О ветеранах» закрепляет круг лиц, относящихся к ветеранам боевых действий, включая в их число лиц, обслуживающих воинские части Вооруженных Сил СССР и Вооруженных Сил Российской Федерации, при соблюдении определенных условий, предусмотренных в подпункте 5 п. 1 указанной статьи. В соответствии с этой нормой для получения статуса ветерана боевых действий лицам, обслуживавшим воинские части Вооруженных Сил СССР и Вооруженных Сил Российской Федерации, необходимо подтвердить факт направления и нахождения на территории других государств в период ведения там боевых действий, а также факт получения ранения, контузии или увечья либо факт награждения орденами или медалями СССР или Российской Федерации за участие в обеспечении указанных боевых действий. Однако заявителем подтвержден только первый факт.

А.А. Богатов, как видно из содержания его жалобы, требует изменить условия отнесения лиц, обслуживающих воинские части Вооруженных Сил СССР и Вооруженных Сил Российской Федерации, к ветеранам боевых действий, установив для данной категории лиц такие же критерии, как и для лиц, направлявшихся на работу в Афганистан в период с декабря 1979 г. по декабрь 1989 г. Между тем определение критериев для отнесения граждан к ветеранам боевых действий является прерогативой законодателя. Реализуя свои полномочия по установлению мер социальной поддержки для ветеранов, он вправе определять различные условия отнесения к ветеранам боевых действий лиц, находившихся на территории других государств.

Конституционный Суд в своих решениях неоднократно указывал, что дифференциация правового регулирования, в том числе в сфере социальной защиты, приводящая к различиям в правах и обязанностях субъектов права, допустима, если ее критерии объективно оправданны, обоснованны и преследуют конституционно значимые цели, а используемые для достижения этих целей правовые средства соразмерны им (постановления от 24 октября 2000 г. N 13-П, от 3 июня 2004 г. N 11-П, определения от 27 июня 2005 г. N 231-О по жалобе гражданина К.А. Галеева, от 1 декабря 2005 г. N 428-О).

Установленные в ФЗ «О ветеранах» различия в основаниях для отнесения лиц, находившихся на территории других государств, к ветеранам боевых действий в зависимости от выполняемой работы, страны пребывания и времени нахождения на данной территории основаны на объективных обстоятельствах — важности и сложности выполняемых задач, а также условий их выполнения, а потому не могут рассматриваться как ущемляющие права граждан.

Конституционный принцип равенства получил развитие в ст. 7 ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации». Обе части этой статьи посвящены принципу равенства в его законодательном закреплении и правоприменительной практике. В то же время часть 2 как бы специально адресована отношению суда к участникам судопроизводства. Указывая на то, что суды в проводимом ими процессе не должны никому отдавать предпочтение, норма формулирует требование к судам при осуществлении ими любых полномочий и совершении процессуальных действий во всех видах и стадиях процесса. Предпочтение недопустимо при подготовке дела к рассмотрению, в судебном разбирательстве, при вынесении решения и в действиях по его исполнению. Требование равного подхода, недопущения предпочтения распространяется на всех участников судопроизводства, и прежде всего на участвующие в процессе стороны. Это прямо вытекает из закрепленных в ст. 123 Конституции принципов состязательности и равноправия сторон.

Перечень обстоятельств, в зависимости от которых недопустимы дискриминация или предпочтения, рассчитан не только на физических лиц, как указывается в ч. 2 ст. 19 Конституции, но и на юридических лиц. Перечень не является исчерпывающим, что подчеркивает универсальность принципа равенства. Применительно к деятельности судов указанный запрет дискриминации можно рассматривать и как предостережение от произвольного предоставления кому-либо из участников судебного процесса не основанного на законе предпочтения, поскольку, согласно ч. 2 комментируемой статьи 19 Конституции России, при наличии о том указания в федеральном законе предпочтение допустимо. Последнее вытекает из того, что конституционный принцип равенства перед законом и судом никоим образом не предполагает формального уравнивания, а исходит из необходимости во многих случаях учитывать конкретные условия, связанные с возникновением и реализацией тех или иных правоотношений.

Например, статья 48 Конституции, гарантируя каждому право на получение квалифицированной юридической помощи, устанавливает также, что в случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно, что является вполне определенным предпочтением, которое суды не только вправе, но и обязаны предоставлять. В качестве предпочтительных могут рассматриваться нормы уголовного и уголовно-процессуального кодекса, касающиеся, в частности, применяемых к несовершеннолетним видов наказания, освобождения их от наказания, сроков погашения судимости и др. (ст. 87, 95 УК). В УПК имеется глава 50, специально посвященная порядку производства по делам несовершеннолетних. В ст. 420 УПК Рф, помещенной в этой главе, сказано, что производство по уголовному делу о преступлении, совершенном несовершеннолетним, осуществляется в общем порядке, установленном частями второй и третьей Кодекса, с изъятиями по сравнению с общими правилами, например в части задержания несовершеннолетних и их заключения под стражу, особого порядка вызова к следователю и допроса несовершеннолетнего, а также судебного разбирательства, что обеспечивает дополнительные щадящие меры в отношении несовершеннолетних.

3. В ч. 3 комментируемой статьи в самостоятельную норму выделено положение о равенстве мужчины и женщины. Это полностью соответствует нормам Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. Статья 2 Конвенции обязывает государства-участники «включить принцип равноправия мужчин и женщин в свои национальные конституции». На равные права и свободы мужчин и женщин указывается и в ст. 3 Международного пакта о гражданских и политических правах. В ст. 1 Конвенции раскрывается понятие «дискриминация» в отношении женщин, означающее любое различие, исключение или ограничение по признаку пола, которое направлено на ослабление или сводит на нет признание, пользование или осуществление женщинами, независимо от их семейного положения, прав и основных свобод в политической, экономической, социальной, культурной, гражданской или любой другой области. Реализация конституционного положения, закрепленного в ч. 3 комментируемой статьи 19 Конституции, является обязанностью законодательных, исполнительных органов, судов, всех правоприменительных органов.

В ч. 3 анализируемой статьи говорится не только о равных правах и свободах у мужчин и женщин, но и о равных возможностях для их реализации. Это связано с физиологическими особенностями женского организма, функциями, которые женщины выполняют в семье. Особое внимание должно уделяться получению женщинами образования и профессиональной подготовки, их участию в труде, в общественно-политической и культурной деятельности. С учетом этого в отраслевом законодательстве содержатся нормы о материальной и моральной поддержке материнства и детства, специальных мерах по охране труда и здоровья женщин, их пенсионному обеспечению и т.д.

В законодательстве имеются нормы и об ответственности за нарушение равноправия мужчины и женщины. Так, статья 136 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за нарушение равноправия граждан, в частности в зависимости от пола.

Несмотря на наличие этих правовых гарантий, реальное положение дел нельзя считать удовлетворительным. Большие надежды в этом отношении возлагаются на Концепцию улучшения положения женщин в Российской Федерации, утвержденную постановлением Правительства РФ от 8 января 1996 г. N 6. Основная идея Концепции заключается в том, что полное и равноправное участие женщин в политической, экономической, социальной и культурной жизни на федеральном, региональном и международном уровнях должно стать главной целью государственной политики в области улучшения положения женщин в России.

Пока же, отмечается в документе, невостребованность в политике, дискриминация в труде, ухудшение здоровья и рост насилия в отношении женщин вызывают наибольшее беспокойство общественности в условиях кардинальных реформ, происходящих в стране в настоящее время.

В этой связи Концепция признает необходимым в первую очередь содействовать соблюдению прав женщин в единстве с основными правами и свободами человека; обеспечивать условия для полноправного участия женщин в принятии решений на всех уровнях управления; содействовать обеспечению равных прав на труд; обеспечивать охрану здоровья женщин; добиваться недопущения и пресечения насилия в отношении женщин.

Для решения этих проблем, указывается в Концепции, следует добиваться создания условий и выработки правовых норм, необходимых для осуществления на практике конституционного принципа равных прав и равных возможностей; использовать опыт, накопленный в различных регионах Российской Федерации; обеспечить координацию действий на федеральном, региональном и международном уровнях.

<Письмо> ФАС России от 11.04.2017 N АД/24002/17 «О направлении разъяснений о предоставлении государственных или муниципальных преференций в целях поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства»

В соответствии с пунктом 4 части 3 статьи 19 Закона о защите конкуренции преференция в целях, предусмотренных частью 1 указанной статьи, предоставляется с предварительного согласия в письменной форме антимонопольного органа, за исключением случаев, если такая преференция предоставляется в соответствии с государственными программами (подпрограммами) Российской Федерации, государственными программами (подпрограммами) субъектов Российской Федерации и муниципальными программами (подпрограммами), содержащими мероприятия, направленные на развитие малого и среднего предпринимательства.

<Письмо> ФАС РФ от 15.08.2007 N ИА/13955 «Разъяснения по некоторым вопросам применения пункта 20 статьи 4, статей 19 — 21 Закона о конкуренции»

Следовательно, предоставление таких преимуществ в нарушение установленных статьями 19 — 20 Закона о конкуренции оснований и порядка предоставления будет являться запрещенной государственной или муниципальной помощью.

Вместе с тем часть 2 статьи 19 Закона о конкуренции содержит перечень действий, которые не являются государственной или муниципальной помощью, в том числе предоставление преимущества отдельному хозяйствующему субъекту по результатам торгов или иным способом, определенным законодательством Российской Федерации о размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных или муниципальных нужд.

<Письмо> ФАС РФ от 12.09.2007 N ИА/16263 «Разъяснения по некоторым вопросам применения главы 5 Закона о конкуренции»

(п. 20 ст. 4; ст. ст. 19 — 21 Закона о конкуренции)

4. Какие в настоящее время действуют официальные разъяснения ФАС России по вопросам государственной или муниципальной помощи?

Письмо ФАС РФ от 02.09.2008 N ИА/22018 «Разъяснения применения статьи 17.1 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ «О защите конкуренции»

3) без проведения торгов, в порядке предоставления государственной или муниципальной помощи в соответствии с целями, указанными в ст. 19 Закона о защите конкуренции.

Закон о защите конкуренции, в т.ч. ст. 17.1, не препятствует предоставлению государственного или муниципального имущества в целях социального обслуживания населения, а также поддержки субъектов малого предпринимательства, осуществляющих приоритетные виды деятельности без проведения торгов в порядке, предусмотренном гл. V Закона о защите конкуренции.

<Письмо> ФАС РФ от 26.02.2009 N ИА/4770 «О направлении обновленных разъяснений по вопросам применения статьи 17.1 Федерального закона «О защите конкуренции»

Необходимо обратить внимание на то, что после вступления в действие Закона о защите конкуренции любое предоставление государственного или муниципального имущества, в том числе в аренду, без согласия антимонопольного органа, за исключением случаев, предусмотренных частью 2 статьи 19 и частью 1 статьи 20 Закона о защите конкуренции, является нарушением порядка предоставления государственной и муниципальной помощи, предусмотренного статьей 20 Закона о защите конкуренции, и влечет за собой последствия в виде признания недействительными актов органов власти в части предоставления государственной или муниципальной помощи, а также возврата данного имущества.

Согласно пункту 4 части 3 статьи 19 Закона о защите конкуренции предоставление государственных или муниципальных преференций в целях поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства без предварительного согласия антимонопольного органа должно осуществляться в соответствии с федеральными программами развития субъектов малого и среднего предпринимательства, региональными программами развития субъектов малого и среднего предпринимательства, муниципальными и межмуниципальными программами развития субъектов малого и среднего предпринимательства, соответствующими положениям Федерального закона от 24.07.2007 N 209-ФЗ «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации».

<Письмо> ФАС России от 02.09.2015 N АД/46729/15 «О разъяснении антимонопольного законодательства»

В ходе рассмотрения данных обращений установлено, что согласно письму Минстроя России от 24.04.2015 N 12258-АЧ/04, направленному в адрес высших должностных лиц субъектов Российской Федерации (руководителей высших исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации) «Об отдельных вопросах, возникающих в связи с введением лицензирования предпринимательской деятельности по управлению многоквартирными домами» (далее — Письмо Минстроя России), органы местного самоуправления вправе предоставить преференцию путем определения ими без проведения конкурсных процедур временной управляющей организации для обеспечения многоквартирных домов, в отношении которых возникает риск «остаться без управления», в том числе, в ситуации, когда управляющая организация в одностороннем порядке без объективных причин и без заблаговременного уведомления расторгает договор управления многоквартирным домом или фактически прекращает исполнение своих обязанностей в отношении такого многоквартирного дома (далее — Вариант 2 Письма Минстроя России). Указанное письмо с ФАС России не согласовывалось. На основании данного письма органы местного самоуправления массово предоставляют управляющим организациям, получившим к 01.05.2015 лицензию на право осуществлять деятельность по управлению многоквартирными домами, муниципальные преференции, и, зачастую, без согласования с территориальными органами ФАС России, на основании пунктов 1 и 4 части 3 статьи 19 Федерального закона «О защите конкуренции».

При соблюдении указанных условий предоставление государственных и муниципальных преференций субъектам МСП в соответствии с федеральной, региональной, муниципальной программой развития субъектов МСП может осуществляться без согласования с антимонопольным органом в соответствии с пунктом 4 части 3 статьи 19 Закона о защите конкуренции.