Право на переводчика в уголовном процессе, давать показания на родном языке

Кто такой переводчик с точки зрения уголовно-процессуального закона

Статья 59 Уголовно-процессуального кодекса дает понятие переводчика в уголовном процессе. Кто такой переводчик? В соответствии с законом это лицо, которое привлекается к участию в уголовном судопроизводстве, производству следственных действий в случаях, когда участники судопроизводства не владеют языком на котором оно производится, переводчик должен свободно владеть языком, знание которого необходимо для перевода.

Журнал «Судья» №6/2012, стр. 50-54.

Алексей Вениаминович Винников, директор экспертно-переводческой организации ООО «Открытый мир», г. Ростов-на-Дону, кандидат технических наук

В соответствии с положениями Уголовно-процессуального кодекса РФ (далее — УПК РФ) — часть 2 ст. 169 — перед началом следственного действия, в котором участвует переводчик, следователь должен удостовериться в его компетентности. Но как быть, если следователь не владеет никакими языками, кроме русского? И как затем судье проверить постановление подобно-го предварительного следствия или самому принять решение по данному уголовному делу в случаях, предусмотренных ст. 165 УПК РФ?

В некоторых следственных органах от судебно-переводческих организаций требуют предоставлять копии дипломов переводчика и действующие трудовые договоры с ними. Но такое требование не всегда выполнимо. Если организация, в которой работает переводчик, не имеет письменных согласий сотрудников о передаче третьим лицам этих сведений, то самовольная их передача будет являться на-рушением законодательства о труде и нарушением порядка сбора, хранения, использования и распространения персональных данных (Кодекс об административных правонарушениях, ст. 13.11). Если сотрудники одной переводческой организации дают согласие на передачу их персональных данных потенциальному заказчику, а сотрудники другой — нет, то последняя оказывается в дискриминированном положении на рынке услуг, что запрещено Федеральным за-коном от 27 июля 2006 г. № 1Э5-ФЗ «О защите конкуренции (п. 8 ст. 4). Навязывание контрагенту таких условий и заключение договора с внесенными в него положениями, в которых контрагент не заинтересован, также противоречит Федеральному закону № 135-ФЭ (подп. 5 п. 1 ст. 11).

Единственное требование, предъявляемое пунктом 1 ст. 59 Уголовно- процессуального кодекса РФ к переводчику, — это свободное владение языком, необходимое для перевода. Таким образом, предъявление следствием, как органом государственной власти, дополнительных, не предусмотренных УПК РФ требований, означает ограничение переводческой деятельности (подп. 1 п. 1 ст. 15 гл. 3 Федерального закона № 135-Ф3).

Помимо прочего, нигде четко не определено, какой диплом удостоверяет компетенцию переводчика — лингвиста-переводчика или, к примеру, учителя иностранного языка.

Языки и диалекты судебного перевода

Восьмилетняя практика экспертно- переводческой организации ООО «Открытый мир» показала, что распределение языков судебных переводчиков, запрашиваемых органами для участия в следственных действиях на примере дел, возбужденных по ст. 230 Уголовного кодекса РФ (далее — УК РФ), выглядит следующим образом:

— различные диалекты цыганского языка — 80%;

— языки Дагестана — 12%;

— вайнахские языки — 5%:

— прочие языки народов России и стран СНГ — 3%.

Дипломированных переводчиков с этих языков нет, поэтому к работам по переводу в уголовном судопроизводстве привлекаются их носители, одинаково хорошо владеющие собственным и русским языками. В определении компетенции такого переводчика следователю и судье придется полагаться на авторитет направившей его судебно-переводческой организации, выбранной постановлением следователя. Доказательством компетенции переводчика выступает выданное судебно-переводческой организацией удостоверение, копия которого подшивается следователем в уголовное дело. Итак, следователь и судья не отвечают за проверку знаний, которыми они не могут обладать.

В судебной и следственной практике описанный порядок взаимодействия исполнителя (судебно- переводческая организация) и заказчика (процессуальное лицо, в чьем производстве находится соответствующее уголовное дело) давно складывается именно так. Из известных нам не менее 1500 уголовных дел, к участию в которых по направлению судебно-переводческой организации были допущены в качестве переводчиков носители соответствующего языка, ни в одном случае суд не поставил под сомнение их компетентность, причем это не повлияло на устойчивость вынесенных судами решений.

Исходя из номенклатуры востребованных в практике языков, можно рекомендовать следствию сотрудничать с судебно-переводческими организациями, которые работают с такими языками и производят все виды судебного перевода, в том числе письменный перевод прослушивания телефонных пере-говоров — результата оперативно- розыскных мероприятий (может осуществляться в соответствии с Федеральным законом от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ «Об оперативно- розыскной деятельности» ).

Перевод в суде и уголовном процессе — это процессуальный институт. С другой стороны, перевод — предмет лингвистической науки и, наконец, явление культуры этноса, к которому принадлежат подсудимый или подследственный и, во многих случаях, лицо, выступающее в роли переводчика. Возникает пограничное процессуальное понятие судебного перевода, наполненное конкретной культурно- лингвистической методологией. Учет данного обстоятельства при оценке компетентности переводчика имеет существенное значение.

Язык цыганского криминалитета

Необходимость привлечения переводчиков с цыганского языка к уголовному судопроизводству очень высока. Приведем некоторые проблемы, которые возникают уже на этапе поиска подобного переводчика: а) малограмотность большинства цыган; б) лингвистическое многообразие цыганской речи; в) убежденность цыган (характерная, впрочем, для всего блатного мира и воплощенная в блатных «понятиях») в том, что переводчик, принимающий участие в процессе, — это помощник враждебного им государства~’ который облегчает вынесение цыганам обвинительных приговоров.

Цыгане рома, проживающие в Европе, России, в республиках бывшего СССР и других странах, относятся к западной ветви цыганского этноса. Рома включают в себя много «малых» этничеких групп, различающихся не только диалектом, но обычаями, традициями, укладом, образом жизни и некоторыми особенностями менталитета. Среди субэтнических групп рома в качестве наиболее крупных и известных выделяются российские цыгане (русска рома), котляры (кэлдэрары), сэрвы, влахи (влахуря), ловари, синти, урсары, ришари, крымы и другие. Некоторые цыганские этнические группы используют письменность, созданную на основе алфавитов, распространенных в странах их компактного проживания, но общего для всех цыган литературного языка не существует.

Национальные особенности такого рода существенно ограничивают обеспечение конституционных прав и свобод граждан цыганской национальности, участвующих в уголовном процессе. В судебно-следственной практике приходится часто сталкиваться с тем, что цыгане искусственно затягивают процесс, демонстрируя непонимание и требуя отвода предоставленного им переводчика. Под давлением этих трудностей следствие иногда даже вынуждено идти на сделку с подозреваемыми и обвиняемыми, переквалифицируя деяния цыган в обмен на их отказ от требования о предоставлении им переводчика.

Криминализированные цыгане считают цыганский язык естественным шифром, который защищает их от не-цыган — «гадже», и в особенности от правоохранительных органов. Перевод с цыганского языка требует от переводчика контекстуальной интуиции. Например, цыгане часто используют слово «кова» («любая вещь»). Данным словом можно обозначить как дверь, окно, бытовые предметы, так и наркотическое или психотропное вещество. Задача переводчика — установить истинный смысл высказывания.

Слово «драб» также имеет двойное значение — это либо лекарственное средство, либо психотропное или наркотическое вещество. Передача смысла на русском языке зависит от контекста: если речь идет о болезни, это лекарственное сред-ство, но когда мы сталкиваемся с та-ким словосочетанием, как «парно драб», — здесь уже ясно, что говорится о «белом», т.е. героине.

Аналогию можно найти и в английском языке. Там вместо слова «medicine» (медикаменты) часто ис-пользуется слово «drug» или «drugs» («лекарственное средство» либо «психотропное вещество», или же «наркотическое средство»).

Для обозначения психотропного или наркотического вещества используется не только слово «драб». В разных диалектах это может быть и «хинди», «диляримо», «коворо». Часто цыгане шифруют понятия и вместо прямого определения нар-котиков употребляют, например, слово «хабэ» («еда») либо «халаты», «одежда». И здесь переводчику не-обходимо обратить особое внимание на контекст.

Опыт показывает, что самыми квалифицированными переводчиками с цыганского языка оказываются этнические цыгане рома. Именно они способны обеспечить адекватность перевода.

Неоднозначность синонимики и культурное многообразие цыган находят отражение в их языке. Например, для обозначения денег существуют три разных слова: «ловэ», «хашталя», «ястря». Автомобили иногда обозначаются словом «урдэнорэ» — «повозочки», сино-ним— «урали». И здесь для правильного перевода на русский язык важно вникнуть в контекст. Ведь в последнем случае речь идет совсем не о повозках, слово приобрело иное значение, так как большинство цыган уже давно стали оседлыми и пересели на автомобили.

В судебно-переводческой практике приходится сталкиваться с проблемами, связанными с произношением при устном переводе. Как московский говор отличается от, скажем, южно-российского, так и у цыган есть разные говоры и диалекты.

СЛЕДСТВИЕ ИНОГДА ДАЖЕ ВЫНУЖДЕНО ИДТИ НА СДЕЛКУ С ПОДОЗРЕВАЕМЫМИ И ОБВИНЯЕМЫМИ, ПЕРЕКВАЛИФИЦИРУЯ ДЕЯНИЯ ЦЫГАН В ОБМЕН НА ИХ ОТКАЗ ОТ ТРЕБОВАНИЯ О ПРЕДОСТАВЛЕНИИ ИМ ПЕРЕВОДЧИКА

Как уже было сказано, цыгане включают множество национально- культурных групп, этнокультурные различия которых весьма существенны. Русские цыгане на похоронах плачут, а цыгане лотвы (латыш-ские цыгане) устраивают веселье. Грамотный переводчик сначала устанавливает, к какой цыганской этногруппе принадлежит подозреваемый, подследственный, а уж потом берется за перевод.

Однако, несмотря на все этно-культурное разнообразие, цыгане разных этнических подгрупп России и зарубежья способны понимать друг друга, так как существующие диалекты не так уж различны.

Больше всего от прочих отличается крымско-цыганский диалект. Члены соответствующей национально-культурной общности часто вовлечены в незаконный оборот наркотических средств, что делает их язык и обычаи особо интересными для участников уголовного процесса.

Крымские цыгане (кырымитка рома), крымы — это субэтническая группа ромов. Большинство крымов говорят на цыганском диалекте, в котором встречаются существенные заимствования из татарского языка. На этом диалекте нет ни литературы, ни поэзии — всего несколько песен. Большинство крымов исповедуют ислам, но есть среди них христиане, немало и атеистов.

Весьма интересно следующее явление: крымы ездят в Индию для приобретения там золота, драгоценных камней и договариваются с местными жителями на крымском диалекте.

Всех остальных цыган крымы называют «лахоя», в единственном числе — «лахос». Это слово обозна-чает других цыган, «другую касту». Крымские цыгане сравнительно грамотны, получают даже высшее образование. Крымы, торгующие наркотическими средствами, начинают «брать налоги» с других цыган, «лицензируя» таким образом их бизнес. Многие русские цыгане утверждают, что им весьма трудно конкурировать с крымами в торговле наркотическими средствами.

Языки Дагестана и Северного Кавказа

Возникают проблемы с переводом и с языков Дагестана. Например, даргинский язык, который находится на втором месте в Дагестане по числу говорящих на нем людей, имеет не-сколько существенно различающихся диалектов. В основу литературной нормы языка положен акушинский диалект, принятый в одноименном районе республики. Его не поймут, скажем, даргинцы, проживающие в Кадарском или Кубачинском районах Дагестана.

Наоборот, вайнахские народы — ингуши и чеченцы — отличаются компактным проживанием и единством языкового стандарта. Здесь следователь должен с недоверием отнестись к утверждениям обвиняемого о том, что он не понимает переводчика — своего соплеменника. В нашей практике был случай, когда «горный» чеченец демонстрировал непонимание «равнинного» чеченца. Хотя это утверждение было ложно, судья Ростовского областного суда предпочла не рисковать, а вызвать сертифицированного переводчика чеченского языка из судебно-переводческой организации.

Еще чаще обвиняемые-молдаване запутывают следствие, заявляя, что есть разница между молдавским и румынским языками. На самом деле большинство современных лингвистов по чисто языковым критериям не выделяют отдельного молдавского языка, а говорят о молдавском диалекте дако-румынского языка.

Особенности перевода, проводимого в интересах защиты

Описанного в приведенном выше примере можно было бы избежать, если бы участники процесса могли четко дать себе ответы на некоторые вопросы относительно судебного перевода как средства обеспечения конституционного права лица знать, в чем его обвиняют.

Во-первых, надо сказать, что в российском законодательстве отсутствуют нормы, регламентирующие оформление (требования к выполнению) письменного перевода, обеспечивающего право обвиняемого знать существо инкриминируемого ему преступления.

Соответственно, во-вторых, письменный перевод вида «Б», написанный на русском языке, не является процессуальным документом. По определению процессуальные документы — это документы, составляемые в ходе расследования, рассмотрения и разрешения уголовного дела и в его рамках, которым по прямому указанию закона должна быть придана процессуальная форма. Отсутствие прямого указания закона на процессуальную форму письменного перевода, обеспечивающего конституционного право лица знать, в чем его обвиняют, позволяет заключить, что процессуальным документом он не является.

В-третьих, в связи с тем, что письменный перевод вида «Б» процессуального документа, написанного на русском языке, сам процессуальным документом не является, а также в связи с отсутствием установленного порядка оформления письменный перевод процессуального документа, написанного на русском языке, не имеет юридической силы. Ведь юридическая сила документа — это свойство официального документа, сообщаемое ему действующим законодательством, компетенцией издавшего его органа и установленным порядком оформления.

Нужно отметить, что исходя из требований к переводчику, установленных ч. 3 ст. 59 УПК РФ, можно косвенно заключить, что единственным требованием закона к письменному переводу процессуальных документов является их достоверность и верность оригиналу.

Некоторые языки стран СНГ

С проблемами диалектов и круговой порукой лиц, привлекаемых в качестве переводчиков, приходится сталкиваться и при работе с языками стран СНГ.

Например, мегрелы и сваны используют свои языки, которые сильно отличаются от грузинского языка. Поиски соответствующего переводчика среди лиц грузинской национальности, как правило, к успеху не приводят. При отказе чаще всего можно услышать, что мегрелы все до одного говорят на грузинском языке. На самом деле у мегрелов есть и язык, и письменность, причем к Грузии они могут не иметь никакого отношения. Похожая ситуация складывается и со сванским языком.

На территории Таджикистана, большое число граждан которого в качестве мигрантов проживает на российской территории, существует обособленная горная местность со столицей в городе Хорог, население которой говорит не на таджикском, а на шугнанском языке из группы памирских языков. Найти переводчика — носителя этого языка — для участия в уголовном процессе очень трудно из-за относительной мало-численности и тесных родственных связей почти всех памирцев. Если подсудимый или обвиняемый — таджикский памирец — ходатайствует о предоставлении ему переводчика с шугнанского языка, рекомендуется доказать его знание таджикского языка (учеба в школе, где преподавание ведется только на таджикском языке, и т.п.) и ограничиться предоставлением таджикского переводчика. Такой подход можно применять и в иных аналогичных случаях.

Права переводчика в уголовном процессе

В уголовном судопроизводстве переводчик обладает кругом прав:
— так, например, переводчик вправе задавать вопросы участникам уголовного судопроизводства в целях уточнения перевода, так как одного свободного знания языка зачастую недостаточно, для точного перевода;
— переводчик также вправе знакомиться с протоколом следственного действия, в котором он участвовал, а также с протоколом судебного заседания и делать замечания по поводу правильности записи перевода, подлежащие занесению в протокол. Достаточно часто на практике встречаются неточности при фиксировании тех или иных фактов в протоколах следственных действий, это наиболее относится к таким следственным действиям как допросы, очные ставки. Это происходит не только по вине недобросовестных следователей, которые готовы любыми путями достигнуть желаемого результата по уголовному делу, но и в следствие технических ошибок, описок, опечаток и т.д. В связи с этим право переводчика и иных участников судопроизводства знакомиться с протоколами следственных действий является необходимым правом, предоставленным законом;
— необходимо обратить внимание на право переводчика приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, следователя, прокурора и суда, ограничивающие его права. Это право редко используется, однако в практике встречаются принципиальные переводчики, занимающие четкую гражданскую позицию, и обжалующие те или иные нарушения их процессуальных прав.

Что не вправе переводчик?

— переводчик не вправе осуществлять заведомо неправильный перевод. Необходимо отметить, что за заведомо неправильный перевод переводчик может нести ответственность вплоть до уголовной;
— как и другие участники уголовного процесса переводчик не вправе разглашать данные предварительного расследования, ставшие ему известными в связи с участием в производстве по уголовному делу в качестве переводчика, если он был об этом заранее предупрежден в порядке, установленном статьей 161 УПК РФ;
— одной из главных обязанностей переводчика в уголовном процессе является обязанность являться по вызовам дознавателя, следователя, прокурора или в суд.
Стоит также пояснить, что все вышеизложенное также распространяется на переводчиков, навыками сурдоперевода и приглашенное для участия в производстве по уголовному делу.

Раздел 2. Государственные органы и лица, участвующие в уголовном процессе

1. В качестве свидетеля для дачи показаний может быть вызвано и допрошено любое лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для дела.

2. Не подлежат допросу в качестве свидетеля:

1) судья, присяжный заседатель — об обстоятельствах дела, которые им стали известны в связи с участием в производстве по уголовному делу, а также в ходе обсуждения в совещательной комнате вопросов, возникших при вынесении судебного решения;

2) арбитр — об обстоятельствах, ставших известными ему в связи с исполнением обязанностей арбитра;

3) защитник подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, осужденного, а равно их законные представители, представитель потерпевшего, гражданского истца и гражданского ответчика, а также адвокат свидетеля — об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с выполнением своих обязанностей;

4) священнослужитель — об обстоятельствах, известных ему из исповеди;

5) лицо, которое в силу своего малолетнего возраста либо психических или физических недостатков неспособно правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них показания;

6) медиатор — об обстоятельствах, ставших известными ему в связи с проведением медиации, за исключением случаев, предусмотренных законом;

7) участник национального превентивного механизма — об обстоятельствах, ставших известными ему в связи с осуществлением своей деятельности, за исключением случаев, представляющих угрозу национальной безопасности.

3. Свидетель имеет право:

1) отказаться от дачи показаний, которые могут повлечь для него самого, его супруга (супруги) или близких родственников преследование за совершение уголовно наказуемого деяния или административного правонарушения;

2) давать показания на своем родном языке или языке, которым владеет;

3) пользоваться бесплатной помощью переводчика;

4) заявлять отвод переводчику, участвующему в его допросе;

5) собственноручной записи показаний в протоколе допроса;

6) приносить жалобы на действия (бездействие) дознавателя, следователя, прокурора и суда, заявлять ходатайства, касающиеся его прав и законных интересов, в том числе о принятии мер безопасности.

Свидетель имеет право давать показания в присутствии своего адвоката. Неявка адвоката ко времени, установленному лицом, осуществляющим досудебное расследование, не препятствует проведению допроса свидетеля.

Свидетелю обеспечивается возмещение расходов, понесенных им при производстве по уголовному делу.

4. Свидетель обязан:

1) явиться по вызову дознавателя, следователя, прокурора и суда;

2) правдиво сообщить все известное по делу и ответить на поставленные вопросы;

3) не разглашать сведения об обстоятельствах, известных ему по делу, если он был предупрежден об этом дознавателем, следователем или прокурором;

4) соблюдать установленный порядок при производстве следственных действий и во время судебного заседания.

5. В случае, если на лицо указано в заявлении и сообщении об уголовном правонарушении как на лицо, его совершившее, либо против него дает показания свидетель, участвующий в уголовном процессе, но к данному лицу не применено процессуальное задержание либо не вынесено постановление о признании его подозреваемым, то оно приобретает статус свидетеля, имеющего право на защиту.

6. Свидетель, имеющий право на защиту, имеет право:

2) самостоятельно или через третьих лиц пригласить адвоката;

3) давать показания в присутствии избранного им адвоката, участвующего в качестве защитника до начала допроса;

4) давать показания на родном языке или языке, которым владеет;

5) пользоваться бесплатной помощью переводчика;

6) заявлять отвод переводчику, участвующему в его допросе;

7) собственноручной записи своих показаний в протоколе допроса;

8) знакомиться с документами, указанными в части пятой настоящей статьи, за исключением материалов оперативно-розыскных, контрразведывательных мероприятий и негласных следственных действий;

9) знакомиться с протоколами следственных действий, произведенных с его участием, и подавать на них замечания, представлять доказательства;

10) заявлять ходатайства, касающиеся его прав и законных интересов, в том числе о производстве экспертизы и применении мер безопасности;

11) заявлять отводы;

12) на очную ставку с теми, кто свидетельствует против него;

13) приносить жалобы на действия (бездействие) дознавателя, следователя, прокурора.

Свидетель, имеющий право на защиту, обязан: являться по вызовам суда, прокурора, лица, осуществляющего досудебное расследование; соблюдать установленный порядок при производстве следственных действий и во время судебного заседания.

7. Свидетель, в том числе имеющий право на защиту, не может быть подвергнут экспертизе или освидетельствован, за исключением случаев, указанных в статьях 223 и 271 настоящего Кодекса.

8. За дачу ложных показаний, отказ от дачи показаний свидетель несет уголовную ответственность, предусмотренную Уголовным кодексом Республики Казахстан. За уклонение от дачи показаний или неявку без уважительных причин по вызову органа, ведущего уголовный процесс, на свидетеля, в том числе имеющего право на защиту, может быть наложено денежное взыскание в порядке, установленном статьей 160 настоящего Кодекса.

Примечание

Основные источники публикуемых текстов нормативных правовых актов: газета «Казахстанская правда», база данных справочно-правовой системы Adviser, Интернет-ресурсы online.zakon.kz, adilet.zan.kz, другие средства массовой информации в Сети. Хотя информация получена из источников, которые мы считаем надежными и наши специалисты применили максимум сил для выверки правильности полученных версий текстов приведенных нормативных актов, мы не можем дать каких-либо подтверждений или гарантий (как явных, так и неявных) относительно их точности. Компания «КАМАЛ-Консалтинг» не несет ответственности за любые последствия какого-либо применения формулировок и положений, содержащихся в данных версиях текстов нормативных правовых актов, за использование данных версий текстов нормативных правовых актов в качестве основы или за какие-либо упущения в текстах публикуемых здесь нормативных правовых актов.

Возможное решение проблемы

Приведенная нами схема отношений в сфере судебного перевода позволяет предложить комплект типовых процессуальных и гражданско-правовых документов для их оформления.

Первичным документом является постановление (определение) судьи или следователя (дознавателя) о назначении переводчика из числа сотрудников СПО. Постановление направляется в СПО и в ОУПС (Приложение 1)1.

На его основании заключается договор между СПО и Плательщиком– ОУПС — (Приложение 3). С целью экономии времени на оформление договора, ОУПС может заключать с СПО рамочный договор (соглашение), например, на 1 год (Приложение 2).

По окончании производства работ (услуг), судья или следователь (дознаватель) выносит постановление об оплате услуг переводчика, предоставленных СПО (Приложение 4). Постановление направляется в СПО и в ОУПС. СПО представляет ОУПС счет на оплату и акт выполненных работ.

В обоснование применяемых цен, СПО может предложить Заказчику собственный прайс-лист или сослаться на прайс-лист Заказчика2.

Такая стандартизация документооборота могла бы положительно повлиять на гражданско-правовые отношения в обеспечении уголовного судопроизводства.